† Форум сайта "Hellsing Universe" †

...Утро. Вернулся из похода взвод «Три». Теперь его количество соответствует названию. Саурон был очень доволен (никто так и не понял, почему) и пообещал нам устроить вскоре праздник. Особой радости этот акт доброй воли не вызвал (все еще помнили первый и последний спектакль Мордорского Театра драмы...), но все равно начальству не прикажешь... да и опять брать Гондолин никому не хотелось. Ждем.
Прошел час. Дальнейших инструкций не поступает, тишина... Третий взвод рассказал нам печальное повествование о битве близ Нарготронда, в которой полегли не только они, но и добрая половина Объединенной Армии Орков (в дальнейшем – ОАО)...
В середине месяца неожиданно пришла зима. В связи с этими непредвиденными обстоятельствами, маневр через северо-западные пустыни затянулся... Балбес Углук, что занимал пост главнокомандующего нашим Третьим взводом, решил «срезать» и повернул на юго-запад, чтобы «зайти эльфам с правого фланга, чего они не ждут». Все охотно согласились, так как пол взвода уже закоченело и приходилось везти «отмороженных» на тележках с едой, что никак не умаляло их вес, а слово «юг» означало что-то теплое... В итоге полдневного поворота на юг, наши решили таки остановиться на привал, сгрудили «отмороженных» вместе с едой в кучу и завалились спать. Все. Только через три часа, когда сквозь мирный сон до Углука донесись знакомые вопли, он понял, что зря. На отряд напоролся левый фронт ОАО, что как раз обруливал Нарготронд с Северо-востока, намериваясь повторить наш маневр... В темноте и с-перепугу, ОАО принял нас за эльфов, засевших в засаде, а «отморозков» - за стенобитные орудия... Зачем эльфам, засевшим в засаде, нужны были стенобитные орудия, не понятно. После того, как Третий взвод кое как оклемался и собрался было ответить обидчику, и впрямь появились эльфы. Засада действительно была... пару километров восточнее... Вопли застигнутых врасплох орков, что были способны разбудить и мертвого, привлекли внимание ушастых и заставили их, побросав посты, броситься к источнику столь жутких звуков... Эльфам было, подумалось, что это рушатся грани миров и мертвые встают из могил...
...Примерно так и было... «Отморозки», оклемавшиеся вблизи жратвы и костров, медленно вставали из груды этой самой жратвы и тряпок, которыми были укрыты для усиления эффекта разморозки. Третьевзводовцы растерли их грязью на ночь, чтоб сохранить тепло, и дали здравура, отбитого на днях у эльфов... И это вставало на глазах у непроспавшегося взвода, прошагавшего семь дней безпередыху левого фланга ОАО и эльфов, так и не сумевших впотьмах разобраться кто свой, а кто чужой. Бой был недолог – те немногие, что выбрались из кучи-малы и попытались взяться за оружие, были пойманы и возвращены назад...
...Рассветало... В первых лучах солнца, взвод, ОАО и эльфы разобрались таки, кто есть кто. Эльфы были разбиты, но дорогой ценой. Возвращались назад в Мордор где-то десять орков... Дожило только трое самых выносливых – Углук, который был этому не рад, встретив первый взгляд Сау, манящего его к себе «на пару слов», Гыршак, что слыл теперь героем войны за Нарготронд, ибо притащил с собой башку эльфа (весь остальной боевой трофей был употреблен в качестве провизии в дороге) и Рищгаг, один из «отмороженных», ныне контуженный и почему-то хромой на обе ноги...
Дали рассказчикам пожрать, уложили спать. Ждем Сауроню с совещания. Интересно, что он выдумает на этот раз. Глау тоже весь во внимании: перестал топтать наших на плацу (его туда пригласил Игндук, наш новый командир для подъема боевого духа и усиления эффекта), прилег на десятую роту, глядит на башню ББ. Тот появился лично, отряды мгновенно затихли – начальство ж все-таки – даже Рищгаг храпеть перестал, ушами дергает – знать слушает. Большой Босс в знак приветствия дотронулся до правого Сильмариля, обжегся и нечленораздельно выругался.(Я все больше его уважаю) Сау стоит за ним на балкончике и с умным видом многозначительно молчит. Босс снова изготовился толкать речь. Говорил он сначала о «нашей великой победе у стен(!) Нарготронда», потом – о «жалких трусах что бежали(!) с поля боя – эльфах, Эру их за ногу», после – о «великом воинстве орков и славном Третьем взводе, что пожертвовал свои жизни на благо Мордора и его (Босса) процветания». Сауроня просиял, видно – его доклад ББ имел успех. Босс на последних словах сорвал аплодисменты. Даже Глаурунг от нахлынувших сантиментов высморкался в парус нашего недостроенного (уже никогда) линкора с гордым названием «Сильмарилъ» чистым напалмом... Этого почти никто не заметил. Большой Босс потянулся, было к кароне, да вспомнил о недавнем инциденте и просто гаркнул: «Ура!», уступив место Сау. Когда Босс окончательно удалился в ставку, и аплодисменты стихли, Саурон с торжественным выражением лица заявил о том, что нам отписываются еще три праздника. Никто не понял, зачем и почему, но голос Сау потонул в гуле оваций. Через десять минут Саурон продолжил свой монолог успокоенной дежурными отрядами толпе. Как нам было сказано, через три раза по три и еще два дня намечается Новый, Второй год. Эта мера была введена из-за того, что писарь ББ сошел с ума, не выдержал его бедный мозг такой мороки с числами, чем очень расстроил Босса. Сау посчитал, что год удобнее разбить на четыре части по три месяца, а потом стоит начинать новый. Такое странное деление объяснялось легкостью практического использования: Новый год, за ним следует два месяца, когда в Нарготронде зима, а, следовательно, в Гондолине – лето. Идем брать Гондолин (ведь у нас тоже зима и нам холодно...). Берем Гондолин. В это время (по прошествии двух месяцев), в Нарготронде наступает весна, и эльфы начинают штурмовать наши границы. Но у нас – тоже весна! Отряды выходят из Мордора и идут защищать границы, а из разбитого Гондолина с победой возвращается та армия и марш-броском в пару сотен километров преодолевает расстояние до наших западных пределов. Границы отбиты к началу лета, обозначенного третьей группой по три месяца. Армия объединяется и идет штурмовать Нарготронд по пустыням, где осень, а, следовательно, не так жарко. Обходит его с тылу и разбивает ушастых в пух и прах. Дальше следует последний месяц осени, и наши армии через пустыню возвращаются назад. У нас осень около двух месяцев. В это время мы готовим сухопутный флот, предусмотренный для пересечения моря и взятия Валинора. «Почему сухопутный – море же мокрое?»,- донеслось из толпы. Сау все объяснил – через эти два месяца наступит зима, а значит, море замерзнет, и мы переедем его на сухопутных кораблях за этот последний месяц до Нового года и еще успеем захватить Валинор и подготовить праздник. Далее следует пышное празднование сего праздника в Валиноре. Тишина сдавила уши, когда Сауроня умолк. Все явно пытались переварить услышанное...
Саурон стойко держался на балконе три часа, но потом, не дождавшись аплодисментов и почестей, был вынужден удалиться в ставку вслед за Большим Боссом, с весьма кислой физиономией. Орки тем временем собрались в центре площади и начали обмозговывать план летоисчисления на будущий год. Я мельком заметил плакат, который они назвали «планом операции «Новый год»», внушительного вида сверток, на котором были нацарапаны эти самые четыре раза по три месяца.
...Вечерело... Гробовую тишину изредка прорезывал храп Рищгага. Даже Глаурунг утих, перестал шипеть (змея подколодная). Спустя еще два часа, площадь огласилась бурными овациями и криками, вроде: «Ура! Ура! Да здравствует Мордор! Слава Большому Боссу и его верному Саурону – красный – Глаз!!!» Саурон пугливо высунулся на балкон. Большой Босс сверкал Сильмарилями где-то позади. А мы все не унимались, вопя хвалы руководству и родной стране. Толпа относительно успокоилась, когда дежурный взвод выкатил пару сотен чанов с здравуром и той бурдой, что мы гоним по рецепту, выведанному у пленного эльфа (предполагалось, что получится здравур, но гад ушастый, вероятно, напутал с пропорциями... или соврал... подлые они, эти эльфы...).
Потом Сау вышел на бис. Он торжественно объявил, что доработал план праздника и самого строения года. Для удобства малограмотным гражданам Мордорской республики, месяцы были разделены на «недели», в которые в свою очередь объединялись дни. В неделе предполагалось три раза по два и еще один день. Эти суммы были выведены Большим Боссом и Сауроней в ходе сложных арихметических подсчетов. В месяц укладывалось ровно четыре недели, за каждую было удобно составлять план. Всю эту матеметицчешкую муть Сау изложил в плане, похожем на наш, но более культурном. План наш великий арихметик назвал «календурь» от слов «каленка», коей он больно ударился о стол, где календурь лежал, и «дурь» - она, собственно. Что касается праздника, он все держал в секрете. Назвал лишь группу добровольцев для подготовки сего важного мероприятия. Я в нее попал почти первым за боевые заслуги и личное знакомство с Саушкой. Всего нас было около десятка, да взвод новеньких («Пушечное мясо»,- пошутил кто-то). Всем же не попавшим в группу добровольцев, было приказано готовить новую одежду в качестве «костюмов» для праздника (Сау ясно дал понять, что доспехи в их число не входят), делать «маски» (на манер шлёма, только без задней части) и учить «стихи» (это страшное слово мы не раз слышали, когда шпионили у эльфов, но не знали, что оно значит. «Вероятно – что то вроде боевого клича»,- решил Лагшаг). Дальнейшее названо не было. Эта речь Саурони дала нам почву для размышлений на следующие восемь часов.

1 год 839 месяц 21 число

На ВМОРсДе (Великий Мордорский Орчий Резервный совет Думателей) третьего созыва(первый созыв состоялся. Когда мы впервые увидели Большого Босса четко и обсуждали, что же с ним делать, а второй – когда на нас впервые напали эльфы, по тому же вопросу) было решено о создании мануфактуры по производству «костюмов», придуманных на том же совете и им же утвержденных. В качестве источника материала для пошива был выбран никто иной, как Глаушка, к зиме обросший плотным шерстяным покровом. На том же совете была выбрана группа добровольцев для пострижения огнедышащей твари и доставки шерсти на мануфактуру. Я чуть не ошизел, когда увидел это самое строение, сколоченное за три с половиной часа: на перекошенных балках, укрепленных вокруг свода Второй Лаборатории по производству орков, крепились замысловатые механизмы, изобретенные Сауроней ночью. Под этой конструкцией ютилась горстка рабочих, с нескрываемым ужасом взирающая на шатающуюся крышу мануфактуры. Начальником поставили Удунга, торжественно вручив ему кнут для ускорения процесса. На том совет был распущен.
И понеслось... Работнички Взвода Шерстистаскания и Еежестрижения... (дальше очень длинно) (В дальнейшем - ВШи Е...) храбро и резво побежали штурмовать спящего Глау с топорами наготове. Первый из них взбежал на мохнатую тушу и торжественным гордым жестом отсек первые полтора метра драгоценной шерсти. Бегающие внизу орки с натянутой парусиной ловили мех, а незанятые ни в том, ни в другом, заталкивали ее в мешки и уносили подальше. Процесс шел удивительно быстро – через пару минут дракон начал лысеть на глазах. Мелькающие вокруг огнедышащей ящерицы орки работали с огоньком. В буквальном смысле – Глау хоть и спал, но остывать и не думал. По сложности этот процесс можно было сравнить, пожалуй, с собиранием угольков, проектируемых как печеная картошка, с тушки спящего балрога. И Вши Е старались, как могли. Но час их триумфа закончился, когда Глаурунг вначале фыркнул, потом всхрапнул, а затем попытался отряхнуться. Бойцы ВШи Е опешили и начали жаться друг к другу... Они не знали, что остриженный под пуделя Глаушка до смерти боится щекотки... Дракон, уже крепко стоящий на всех своих четырех, без особого счастья на рыле лицезрел свою новую прическу. Теперь пригодились те самые «парусники», что, все еще ожидая новых порций шерсти, носились между ног ползучего гада. Они налету подхватывали пикирующих постриженцев, сгребая в охапки и унося как можно дальше от взбесившегося Глаурунга. Дракона усмирил Большой Босс, выскочивший на мороз в одной мантии (даже без короны!) и без парадного полушубка, что ему скроил из шкур сдохших от обжорства и тщательно причесанных варгов Сауроня, дабы узнать, что там за шум, от которого рушится башня. Босс отправил Глаурунга на юг, чтоб тот принес нам какую–то «ёлку» (дерево, как нам потом объяснил Сау). Дракон повиновался, а озябший Босс, похвалив нас за работу, удалился в ставку.
Наши ткачи – мануфактуристы принялись за работу. Гудели аппараты, смастеренные Сауроном, по Второй Лаборатории носились новенькие, завербованные за доппаек в качестве носильщиков... Первая партия сукна из драконьей шерсти пошла, как говорится, комом. Этот внушительного вида ком еще долго пытались вернуть в исходную форму шерсти... Вторая партия вышла на удивление качественной. Орки, что плели нити, даже начали аплодировать. В результате нити перепутались, и дело приостановилось. Сукно надо было красить. Да еще в разные цвета...
Тут подоспел вездесущий Сауроня в Боссовом полушубке. Он размахивал посохом с амплитудой в пару метров, что-то объяснял, яростно жестикулируя. Потом, поняв, что до нас после пары бочек здравура уже на словах ничего не доходит, он перешел к действиям. Все работники, кроме ткачей, были согнаны на центральный плац, где их ожидал балрог с ласковой кличкой Огонёк, которую получил, спалив восемнадцатый взвод. Далее Сау руководил процессом постройки какого-то механизма – двадцать котлов, скованных в подобие квадрата, соединялись со странной клетью без крышки. В клеть, вкопанную под землю, на гигантских лесах был спущен Огонёк. К нему приставили установку, схожую в чем-то с гигантской горелкой, через которую тянулись двадцать труб. Каждый конец трубы заканчивался под котлом, выдавая излучаемые балрогом газы. А газов весьма горючих выделялось немало. Перед этим экспериментом, Огонька накормили отборной тухлятиной, и теперь периодически сбрасывали новые дозы. Наверху пара тройка орков поддерживала огонь. Над котлами собирались другие, напряженно помешивая кипящую жижу. Сама жижа представляла собой месиво из разноцветных цветочков, грибочков и ягодок. А еще – разнообразных химикатов, из которых Большой Босс произвел наших предков... Спустя час, в каждый котел была сброшена экспериментальная порция «костюмов», представляющих собой чаще туники и штаны на каждый размер, тобишь безразмерные. Все это безобразие тщательно замесили и помешивали около часа. Сауроня сиял, как начищенный таз. Прям светился, когда из котлов были извлечены всех цветов эти самые одеяния. Однако, его радость медленно испарилась при первой же примерке... Четвертый отряд, что был избран в качестве моделей, продефилировал меж наших стройных рядов в энтих самых костюмах, которые в процессе покраски уменьшились и ссохлись в несколько раз. Когда же упал последний из них, запутавшись в третьей штанине(никто так и не узнал, откуда она там взялась), у Сау упала челюсть и он начал что то бубнить себе под нос, исходя пеной. Огонёк тем временем все интенсивнее исходил газами, котлы продолжали выкипать. Сауроня принял решение все остальные костюмы сбросить в котлы, потом надростить и окрасить остатками жижи. Без особого счастья, бригада мучеников у котлов принялась за работу.
К вечеру меня и всю остальную группу «добровольцев» загребли в тронный зал. Сауроня, важно пристроившись рядом с троном удалившегося в свои покои Большого Босса, начал излагать нам план праздника. Этот самый Новый год предполагалось начать 31 числа этого месяца (а чего медлить?!). В Тронном зале предполагалось устроить главный центр сей феерии, так как остальные помещения даже четверть приглашенных не вмещали. Зал предполагалось украсить, Боссу смастерить парадный трон и пошить парадную мантию (это дело приписывалось ткачам, освобожденным от строевой на два дня), «ёлочку» установить в центре и так же украсить. Все это нам нужно было сделать за три раза по три дня, начинать приказали завтра. Сау предложил нам «проявить фантазию», мы так и не поняли, что такое «фантазия»...
Разошлись по казармам, поужинали и улеглись спать, предвкушая завтрашнее действо...

1 год 839 месяц 22 число

В семь часов нашу группку вновь собрали в тронном зале. Сау по старой памяти приказал мне провести опись украшений для тронного зала, чем я и занялся. Нгудук, Шагрон, Пирнук и пара тройка новеньких были избраны для установки и производства трона. В качестве материала выступал здоровенный черный дуб, принесенный балрогами и потому слегка прожженный, а украшения предполагалось изготовить из негодных разноцветных щитов, отобранных некогда у эльфов, и всяких веток, обвязанных обрезками костюмов. Ребята принялись за разделывание дуба, а я переписывал поштучно веточки и обрезки... Рогдаш, Ждунпук и Храрир привязывали обрезки и веточки под потолком, поддерживаемые остальными новенькими. Саушка приплясывал внизу, попутно руководя работой, выскакивая на балкон, чтоб поорать на ткачей, и поглядывая, не проснулся ли Большой Босс.
К обеду я окончил опись и присел, было, отдохнуть, но вездесущий Сау подскочил ко мне и погнал мыть пол на кухне. Кухня не убиралась еще дольше, чем наши казармы, и среди армий ходили страшные легенды об обитающих там крысах, размером с Сауроню, и тараканах, в силе не уступающих Большому Боссу. Еще говорили о сумасшедшем поваре, исчезнувшем там месяцев десять назад. Искать его не решились. Я пугливо обруливал темные углы, старался не подходить к столам и конторкам, но яростное шипение доносилось изо всех щелей.
Домывая последние освещенные участки, я втайне надеялся, что все обойдется. Глухой звук из углового подобия шкафа позывал организм рвануть из кухни подальше, но гневная морда Сау вставала при этом каждый раз перед глазами... Швабра была типично обглоданная и типично корявая, так как этот инвентарь мы конфисковали у кочевой стайки гномов, что так опрометчиво заглянула на наш обед... Тряпку заменяла шкурка варга, все остальное хоть сколько-то тряпичное было пущено на костюмы в «кузне прогресса» как величал нашу мануфактуру Сау. Чисто отмыть кухню не удавалось еще никому, даже ее создателям, что уж говорить обо мне. Запихнув под стол все, что слишком мозолило глаза( хлам, пыль, посуду, скелеты предыдущих уборщиков...), я гордой походкой отправился звать руководство на принятие работы.
Картина тронного зала очень впечатляла – висящий на широкой полоске, связанной из ремней, Ждунпук пытался одновременно уцепиться за лестницу, которую держали Рогдаш и Манрир (единственная проблема заключалась в том, что лестница бала полметра в длину, а потолки у нас ооооой какие высокие...), поймать ритмично подбрасываемые Сауроней обрезки костюмов, не свалиться на него и поддержать висящего рядом Храрира, который смирился с тем, что умрет голодной смертью в тронном зале ББ. Самого трона не было вообще. Его сменила неотесанная колода, расписанная под хохлому. Новенькие носились вокруг этой скульптурной композиции, что-то повизгивая в сторону Сау, видимо, надеясь на помощь. Их надежда угасла после того, как Недобоссок (как мы ласково именовали Саурона), не удержав равновесия, свалился на Дарлага, которому от роду еще и 100 месяцев не было... Стены зала были выкрашены краской болотного цвета (единственная, что не пошла на окраску униформы) ровно на два с небольшим метра от пола. Остальная часть так и осталась привычно серой. Сау отвлекся от своих дел, заметив, что я слоняюсь по помещению без занятия. Он прошипел что-то невразумительное насчет кухни и велел мне, Пундуге, Шагрону и Пирнуку с новенькими идти чистить загон с Кархаротом, а заодно и кормить животину. Приказ никого не обрадовал, однако пинок Сау заставил подчиниться, а брошенные вслед молнии еще и добавили трудовой искры группке смертников...
Волчара по кличке Кархарот уныло завывал под окнами (Еще бы – эта зверюга недавно заглотала руку Берена вместе с одним из Боссовых Сильмариллей и теперь страдала от страшнейшего несварения желудка, а также от ночных кошмаров по этому поводу)Боссовой башни. Сау вопил с балкона еще громче псины, что «эта мохнатая тварь сейчас разбудит начальство и тогда даже Илюватор вас (то есть нас) не спасет от гнева Мелькора». Его несказанно нервировала суета вокруг и то, в чем он стоял по колено( тобишь – его собственный помет). Заткнув рот и нос мокрыми тряпками, надев на головы шлемы и вооружившись лопатами, мы смело выступили вперед. Пундуга отворил дверь загона и пал на месте, сраженный всеуничтожающей волной аромата кархаротова навоза. Перешагнув через его тело, мы продолжили движение вперед. Я прокашлялся, пытаясь не упасть и сдержать тошноту. Сзади клацнула лопата – упал кто-то из новеньких. Помет зверюги ко всему прочему еще и светился алым пламенем, а так же обладал утроенной вязкостью... Очистка двух сотен клеток со злобными Варгами внутри был просто раем. Слава Большому Боссу и его великой мудрости! Кому бы еще в голову пришло приковать Кархарота к башне пятипудовыми цепями! Это заметно снизило риск быль сожранным. Чего уж там – просто свело его к риску быть недоеденным, что не могло не радовать. Псина старалась не обращать на нас внимания, игнорируя попытки подвинуть ее подальше, дабы почистить под ней, на это уже было невыполнимым заданием. После детального осмотра помета на предмет нахождения в нем Сильмарилля, мы свезли это добро в лес и вывалили на дороге в Ангбанд. Будет новая ловушка для эльфов, если они опять нападать решат... Чистку клетки Кархарота младшего мне удалось пережить лишь по той простой причине, что Сау забрал меня наверх. Так что псина осталась сегодня без части ходячего доппайка.
Наверху стало гораздо спокойней, так как проснулся ББ и теперь в весьма угрюмом настроении взирал на работу «избранных». Присутствие начальства сильно действовало на окружающих (Саурона уже давно за начальство никто не принимал – бегает какой-то идиот с посохом... И терпели его только потому, что он ничем не питался, а следовательно для общества был не опасен) весьма положительно. Храрира и Ждунпука стянули с потолка, сразу же отправив домывать кухню, а новеньких заставили мыть пол. То ли на кухне было что-то съестное (что вряд ли), то ли никто уже никогда не вернется, потому как громкое чавканье в Ангбанде просто так не слышится.
Стемнело. Сауроня разогнал нас по казармам, дабы мы своим видом не портили итак никудышного настроения ББ. А вот прибавку к пайку нам не выдали. Завтра надо пожаловаться, чистка клетки с Кархаротом – подвиг, достойный медали. Бедные ребята мануфактуристы не спали вообще. Им было некогда...
1-й год 839 месяц, 23 число.
Ждунпук не выдержал вчерашней встряски под потолком. Бедняга шизонулся. Возомнил себя Большим Боссом, напялил черный мешок и вставную челюсть Кархарота старого, воссел на бочке из-под здравура и начал командовать. Проигнорировав это явление, я отправился на следующее задание – отчистить чучело Припердюма, что стоит в почетном красном уголке. Этот великий оружейник и сковал-де Сильмарилли, а нее какой-то там мифический Фиганор (или как там его...). Наконец то я снова остался в тишине... Тушка стоящего по стойке смирно Припердюма, с выброшенной вперед рукой (еле назад вставил потом) внушала гордость и уважение к собрату, безвременно ушедшему от нас. Прослезился. Еще бы – трупный запах пахнет похлеще кархаротова навоза... В дальнейшем день прошел без особых происшествий, только Ждунпук получил по башке сауроновым посохом и теперь считает себя Глаурунгом. Сожрал в пять раз больше ему положенного и был изолирован от общества. Теперь вот ползает по своему загону на четвереньках, шипит и пытается дыхнуть огнем. К нему запрещено подносить спички, так как предельно допустимое содержание здравура в крови у него превышела в 10 раз...
продолжение следует...