Отправлено: 18.12.05 03:55. Заголовок: Моя любимая еретичка

Посвящается: той, которая виновата во всем, в том числе и в появлении этого фика.

Ч. 1 Воспоминания
Odi et amo.*
Все стены этого кабинета были заняты стеллажами с раритетными изданиями всевозможных книг на всевозможных языках, у окна, украшенного тяжелыми портьерами из зеленого бархата, стоял стол и друг напротив друга – два стула. Лицом к солнечному свету, щедро заливавшему помещение, сидела белокурая молодая женщина, даже скорее девушка в очках, из-под которых как-то растерянно взирали на мир два глаза цвета электрик, и внимательно слушала то, что говорит ей, сидящая напротив дама, явно справившая пятидесятилетие, но всё ещё сохранившая гордую осанку и следы былой красоты.
- Надеюсь, вы понимаете, какая на вас лежит ответственность… - её Величество королева Великобритании имела интересную привычку – отдав необходимые распоряжения, потом ещё часа полтора говорить об ответственности и долге. Её собеседница, а скорее слушательница, с бесконечным терпением и без тени раздражения внимала каждому слову. На девушке был черный, расстегнутый из-за жары, пиджак под ним простая, хотя из очень дорогой ткани, белая блузка, на шее болталась цепочка с крестиком, блузка была заправлена в черную юбку длинной ниже колена с небольшими разрезами по бокам, чтобы не стеснять движения, ноги были обуты в строгие черные туфли с тупым носом и на невысоком квадратном каблуке.
- Понимаю, что это не очень приятная миссия, но так нужно для блага обоих наших организаций, да и вам, наверное, так будет спокойнее.
- Да, конечно, - согласилась девушка, вся её поза была какой-то растерянной и детской, она чувствовала себя неуверенно. Королева снисходительно улыбнулась - её забавляли попытки восемнадцатилетней Интегры Хеллсинг казаться серьезной и непробиваемой для всех невзгод. Интегру же ужасно раздражало это снисходительное отношение всех кто имел с ней дело, начиная с оперативников и заканчивая рыцарями круглого стола. «Может быть, дело в юбке?» - подумала она, выходя из кабинета королевы.
- Как прошла встреча? – как всегда вежливый и вездесущий Уолтер уже ждал её за дверью.
- Прекрасно, - немного устало ответствовала госпожа Хеллсинг, - нам понадобится личный самолет.
- Зачем?
- Католики, наконец, согласились о заключении договора. Мы летим в Ватикан на переговоры, - дворецкий вздохнул и помолился.

 Отправлено: 18.12.05 04:08. Заголовок: Re:

Когда же это было? Так, мы заключили договор с протестантами в 1995 году 5 августа. Хм, значит пять – пять лет назад. Я тогда был лишь чем-то вроде подмастерья при Андерсоне, который работал в пятом отделе. Оперативная работа меня несколько утомляла, если не сказать раздражала и предложение «поработать переводчиком» я воспринял с величайшей радостью. Для переговоров с протестантами нужен был начальник каждого отдела специальных сил Ватикана и каждому же начальнику необходим был переводчик. У отдела «Иоанны» почему-то переводчика не было, и тогда я возблагодарил Бога за то, что усердно учил Английский язык практически всю свою жизнь. Сейчас я понимаю, что не стоило так рьяно выдвигать свою кандидатуру на этот пост, но тогда я был амбициозен, упрям и хотел стать великим. Именно из-за этого Интегра не понравилась мне - у неё было то чего хотел, но не имел, я - руководство солидной организацией отчищающей мир от нечисти, сан архиепископа и большой дом. Я жил в небольшой комнате, находившейся в штаб-квартире ордена «Иоанны», там был душ с туалетом один на весь этаж, подоконник моей комнаты почему-то облюбовали голуби, одна створка окна не открывалась, а ковер по неизвестной причине пах псиной. В общем, у меня было много поводов, для того чтобы ненавидеть эту белокурую, смуглокожую еретичку, постоянно поправляющую свою строгую деловую юбку длинной до колена с небольшими разрезами по бокам. Помню, как она вышла из машины, остановившейся перед главным входом в здание резиденции, и привычным жестом одернула юбку, хотя та и не собиралась задираться. Я надеялся, что Интегра притащит своего вампира – Алукарда, но вместо этого с ней приехал целый взвод солдат и её старый дворецкий, вечно смотрящий на весь мир, всех людей и кажется даже своё собственное отражение с ироничной усмешкой, будто бы всё окружающее было фарсом на ту жизнь, которую он знал когда-то. Впрочем, мне самому было бы смешно, если бы мной командовала молодая и, что уж там греха таить, красивая девушка, которой в пору выбирать наряды перед зеркалом и бегать на свидания, а не управлять организацией и вести переговоры с Ватиканом.
Помню переговоры – утомительные многочасовые споры, заканчивающиеся новым спором, помню, как усердно и быстро переводил все, что она говорила, правда, опуская неприличные слова, которыми её речь зачастую прямо таки изобиловала. Бывало что переговоры, уже в менее острой форме, продолжались за столом, поэтому я вынужден был присутствовать на завтраках, обедах и ужинах. Всегда когда выпадала такая возможность - я наблюдал за Интегрой, видел, что многое в итальянской кухне ей не нравится, видел, как она смущается под любопытными взглядами католиков, она всегда была какой-то несчастной и нерешительной. На поверхности её синих глаз плавала, растерянность и детская обида на весь мир и судьбу, которая вынудила красивую женщину похоронить себя под ответственностью перед семей и своей страной. Постепенно ненависть, злость и зависть ушли, сменившись жалостью и желанием помочь.
Помню четвертый завтрак – теплое, летнее утро, открытые окна, квадраты света на полу, она с тоской смотрела на гору только что принесенного спагетти, но потом в её глазах засветилось непоколебимое упрямство и Интегра, взяв вилку, принялась, за еду. Сомневаюсь, что до этого завтрака леди Хеллсинг хотя бы подозревала о моем существовании, но именно в тот день мы одновременно встали из-за стола. Я засмотрелся на что-то в окне и неловко смахнул со стола вилку, которая, издевательски позвякивая, откатилась от меня на несколько метров. Интегра фыркнула и, жестом показав дворецкому, что ей не нужен охранник и что он может спокойно закончить свою трапезу, пошла к двери. Наверное, я слегка покраснел, пробормотал что-то в своё оправдание и тоже направился к выходу. В коридоре, кроме нас никого не было, Интегра шла впереди меня, а я, к своему стыду, увлекся видом её стройных ног, результатом чего явилось мое столкновение со статуей. Мраморное изваяние покачнулось, но я ухватил его за руку и оно, слава Богу, падать передумало.

 Отправлено: 18.12.05 04:10. Заголовок: Re:

- Вы просто встали не с той ноги или вы всегда такой неуклюжий? – спросила Интегра ехидно и тут же смутилась, поправила юбку, пробежалась рукой по волосам. Я разозлился, не столько на нее, сколько на себя и свои глаза, которые вечно лезут не туда куда надо.
- Из-за красивых женщин я совсем теряю голову, - ответила я честно, стараясь звучать так будто наоборот: нагло льщу ей. «Красивая женщина» смутилась окончательно и снова отдернула свою юбку.
- Хм, у вас хорошее произношение, - ответила она через некоторое время.
- Спасибо, много практиковался, - Интегра, видимо вспомнив, что я ей вовсе не друг и даже теоретически не могу им быть, резко развернулась…слишком резко и начала падать. Пусть я не англичанин, но это не значит, что я не могу быть джентльменом, поэтому я быстро подбежал к ней и, подхватив под мышки, предотвратил падение.
- Эмм, спасибо, - поправляя съехавшие очки, сказала она.
- Видимо вы, тоже сегодня не с той ноги встали? – съехидничал я.
- Не ваше дело! – надо отдать ей должное - она упрямо держала дистанцию между нами, несмотря на то, что зародыш дружбы уже появился между нами. Мне нужно было поддержать её в этом стремлении удержания дистанции, но я не сделал даже этого.
- Это из-за спагетти? – от моего вопроса она вжала голову в плечи, словно это не мой голос, а внезапный раскат грома.
- Что простите?
- Я видел, как вы смотрели на спагетти за завтраком. Оно вам не нравится? – Интегра неожиданно улыбнулась и потупила взор.
- Я бы ничего не имела против, но слишком уж часто меня им кормят. Скучаю по английской кухне, - она снова развернулась, на этот раз более удачно, и пошла к залу заседаний. Я нагнал её, когда она уже держалась за ручку двери, и, положив руку ей на плечо, приблизив свои губы к её уху, прошептал:
- Знаю один ресторанчик, там хорошо готовят английские блюда.
- И что? – ответила Интегра безразлично и вошла в зал. В тот день мы, наконец, продвинулись на несколько пунктов договора, даже не на несколько, а на целых десять, но одиннадцатый ни одна сторона уступать не хотела. Зато все единогласно решили, что пора ужинать. Видимо ещё один шедевр итальянской кухни дался леди Инетегре с трудом. После ужина она сама меня догнала.
- Так что вы говорили о ресторанчике?
- Он, конечно не в Ватикане, но…
- Я готова на всё! – пылко выпалила она, сжав моё плечо весьма ощутимо.
- Да? – я похабно улыбнулся и развернулся к ней…дальнейшее вспоминается смутно, но с тех пор у меня не хватает одного заднего зуба. Пятый день был ужасен, Интегра прямо-таки рвала и метала, так что мы уступили одиннадцатый пункт, поклявшись, что двенадцатый и тринадцатый без боя не отдадим. Все разошлись, а я почему-то остался, кажется, мне просто не хотелось вставать со стула, тело болело так, будто я целый день работал на плантациях или занимался погрузкой тяжелых ящиков.
- Кхм, - деликатное покашливание вывело меня из состояния дремы, грозящей перетечь в настоящий сон.
- Да, я уже иду! – далее раздалось чьё-то хихиканье, я, наконец, сообразил обернуться. У меня за спиной стояла Интегра, совсем не похожая на ту хищницу, которая сегодня весь день словно за добычу дралась с нами за пункт договора. Это была смущенная, усталая девушка с грустным взглядом.
- Простите, я вчера вас ударила, - пробормотала она.
- Ничего страшного, челюсть уже почти не болит, - «зато зуб уже не вернешь» - добавил я мысленно, без всякой злобы, просто с сожалением. Интегра опустила взгляд и улыбнулась одним уголком губ.
- Да, но…в общем…вот, - она протянула мне сжатый кулак, а потом раскрыла его – у неё на ладони лежал мой зуб.

 Отправлено: 18.12.05 04:14. Заголовок: Re:

Помню, как стоял под окном выделенных ей апартаментов на первом этаже, и не мог поверить сам себе. Меня окружала темнота и теплая июньская ночь, только из окна,
под которым я собственно и находился, лился, чуть приглушенный шторами электрический свет. Силуэт Интегры Хеллсинг иногда появлялся в поле моего зрения и снова исчезал, я тогда ещё с веселостью подумал: неужели она не знает что надеть? Это действительно было забавно – Интегра не была похожа на девушку, которую волнуют подобные вопросы, да и гардероб её не сильно отличался разнообразием. Наконец, свет в комнате погас, еретичка отдернула шторы, и некоторое время вглядывалась в темноту, наверное, меня было сложно разглядеть, так как я был одет в черные джинсы и черную рубашку-поло, только седые волосы могли меня выдать. Потом Интегра открыла окно и спросила:
- У тебя есть карманы?
- В смысле? – я уже был настроен на несколько романтичный лад, и это прагматичный вопрос некрасиво вернул меня в реальность.
- То есть на чем-нибудь из одежды, - словно разговаривая с непроходимым идиотом ответствовала она.
- А…а да есть.
- Отлично, помоги мне спуститься, - я подхватил её под мышки, как маленькую и снял с подоконника, на который она до этого взобралась. В принципе она была одета как обычно – юбка до колена с разрезами, туфли на квадратном каблуке, но вместо пиджака и блузки на ней был надет…топик! Обычный трикотажный, белый топик на бретельках, который очень эффектно облегал её тело, выдавая отсутствия нижнего белья. Мои руки скользнули вниз к талии, потом на бедра и уже там остановились. Интегра была то ли слишком смущенна, то ли слишком зла, для того чтобы отреагировать.
- Ради Бога, еретичка, где ты взяла этот топик? Я не смогу спать, если ты мне не ответишь, - она фыркнула.
- Я ношу его как майку, под блузкой.
- И тебе не жарко? – сначала Интегра хотела ответить твердое – нет, но, кажется, потом передумала.
- Да, но…короче это не важно! – рассердилась девушка и скинула мои нахальные руки со своих бедер. Уже позже я узнал, что она каким-то немыслимым образом забыла дома бюстгальтер, её блузка была слишком прозрачной, а постоянно носить пиджак в такую жару мог только самоубийца. В общем Интегра была жуткой скромницей и в то же время тиранкой. Она протянула мне свой бумажник и тоном, не терпящим возражений, заявила:
- Положи к себе в карман.
- Но… - попытался я изобразить из себя джентльмена.
- Не думай, что я позволю тебе оплатить мой ужин, - сказала, как отрезала, и я не стал возражать, прекрасно понимая, что мой карман таких растрат не вынесет.
- Тогда разделим пополам.
- Дурак, - сказала она недостаточно тихо, для того чтобы я не смог услышать. Но тогда я был не таким вспыльчивым, как сейчас, и промолчал.
Хотя обида с моей стороны и настороженность с её - неприятным ощущением напряжения висело в воздухе, всё время пока мы шли к условной границе между Ватиканом и Римом.

 Отправлено: 18.12.05 04:22. Заголовок: Re:

Помню, как, оказавшись в большом городе, наполненном, несмотря на поздний час, огнями и людьми, я обнял Интегру за талию, притянул к себе, она тут же дернулась и, мне показалось, даже захотела меня укусить.
- Что? – невинно хлопая глазами, развел руками я.
- А ты себе, не слишком ли много позволяешь?! Я уже начинаю сомневаться в правильности своего решения, - нахмурилась Интегра.
- Прости, но здесь так принято – если девушка идет с парнем это ещё ничего не значит, поэтому к тебе могут начать приставать, не взирая на моё присутствие, - чистая правда, итальянцы народ горячий.
- Ладно, только не думай, что это что-то значит, - она сцепила пальцы рук и боком придвинулась ко мне. Я тихо засмеялся, обнял её за плечи. До сих пор помню ощущение тепла исходившего от её тела и дыхания на моих щеках. Она прямо таки дышала невинностью, а мне было стыдно, потому что мои мысли крутились вокруг её полных грудей, на которые мне открылся чудесный вид, когда Интегра положила голову на мое плечо. И в то же время я ревновал – на неё смотрели, смотрели и мужчины и женщины, смотрели внимательно, с любопытством, мы шли к ресторану, оставляя за собой застывших, словно статуи мужчин с открытыми ртами. Чем дальше мы уходили от Ватикана, тем сильнее во мне закипала кровь, а собственнические инстинкты противными маленькими зверьками кусали меня изнутри. Сколько я себя не уговаривал и не объяснял своей ревности, что она не имеет никаких оснований, ничего с собой поделать не мог. И я прижимал еретичку всё ближе и ближе к себе, стараясь таким образом показать всем, что она моя, но это было не правдой, и поэтому мужчины продолжали смотреть на неё.
- Католик, ты меня задушишь, - проворчала Интегра.
- А зачем ты пошла со мной? – вдруг спросил я, меня действительно внезапно заинтересовал этот вопрос.
- А зачем ты меня пригласил?
- Ну…просто ты…тебе ведь не нравится… - честно говоря я не знал зачем пригласил её.
- Вот и я потому же самому согласилась, - глядя на меня с насмешкой, прервала она мою неудавшуюся речь.
- А, понятно, - после такого объяснения мне как-то полегчало, ей видимо тоже, так как через некоторое время я почувствовал, что её рука прошлась по моей спине в опасной близости от мягкого места, а потом залезла в карман.
- Все парочки так ходят, ты разве не видишь, - в ответ на мой удивленный взгляд сказала Интегра. Помню, я был так занят мыслью об её руке в моем кармане, что чуть не прошел мимо ресторана.
- Пикадилли? – прочитав вывеску, вскинула брови Интегра.
- А что, вполне английское название?
- Хм, - только и сказала она. Потом мы сидели и ели, много сытно и со смаком. Особенно Интегра, я отчетливо помню – её заказ насчитывал двенадцать блюд, без учета напитков. Вина она не пила, зато оприходовала четыре кружки горячего шоколада.
- Ты любишь шоколад? – одновременно с этим вопросом, в моей голове появилась мысль: а когда мы перешли на «ты»? Сколько не вспоминаю это так, и остается тайной.
- Да, - Интегра облизала губы и хихикнула, - Уолтер говорит, что когда я родилась, то кожа моя была светлой, а потом я стала есть много шоколада и потемнела.
- Интересная теория, - улыбнулся я в ответ.
- А ещё помню, как… - она много рассказывала о себе, смешного, грустного и вполне обыденного. Я не остался в долгу. Я видел, как её тронула моя история, наверное, потому что она тоже была сиротой. Возможно, ей не пришлось жить в приюте и самостоятельно прокладывать себе путь в жизни, но она тоже была по-своему несчастна. Помню, что обратный путь занял у нас гораздо больше времени, хотя мы шли той же дорогой. Ей тогда было восемнадцать, мне девятнадцать, и, несмотря на столь юный возраст, нам было, что рассказать о себе друг другу.
- …и с тех пор у меня остался шрам, - сказала Интегра, когда мы уже стояли под окном её апартаментов.
- Да и где? – я спросил только ради логического завершения разговора, думая, что она ограничится лишь устным пояснением. Интегра же улыбнулась и резко подняла левый край своей узкой юбки – на её смуглом бедре отчетливо выделялась выпуклая белая полоска.

 Отправлено: 18.12.05 04:52. Заголовок: Re:

Следующие дни? Я их не помню. Помню, как боролся с собой, своим желанием целовать, обнимать её, просто быть рядом, дышать с ней одним воздухом…я любил Интегру уже тогда. И можно было сколько угодно убеждать себя в том, что она еретичка, наш враг и так далее, но от таких чувств не убежишь. Сердцу не прикажешь, проклятые устоявшиеся выражения! На следующий день после той «вылазки» в большой город я снова подошел к ней.
- Как насчет экскурсии в Колизей?
- Зачем? – она держалась более чем холодно, и почему я постарался разбить эту ледяную стену, вместо того чтобы сдаться? Наверное, потому что сдаваться было не в моих правилах.
- По-моему погода очень подходящая.
- Это что, как в гороскопах: сегодня звезды велят львам отправляться на экскурсию в Колизей в компании назойливых козерогов? – Интегра была возмущена и отчаянно жестикулировала, а меня волновал только один вопрос, который я тут же и задал вслух:
- Откуда ты узнала, что я козерог? - еретичка некоторое время стояла с интересно вытянутым лицом, а потом уткнулась в мое плечо и громко засмеялась.
- Что такое?
- К…кха…кхм знаешь, католик, хех, у тебя это на лице написано.

Несмотря ни на что, тем же вечером я снова оказался под окном её комнаты.
Интегра была одета в то же что и вчера. Когда она появилась в окне, у меня внутри всё оборвалось, сердце на несколько мгновений остановилось, а потом, медленно- медленно, начало биться вновь.
- Снова возьмешь с собой бумажник?
- А ты хочешь сказать, что у тебя хватит денег на то чтобы утолить мой аппетит? – улыбнулась она, самостоятельно спрыгивая на землю.
- Мне хватит на пару кружек горячего шоколада.
- Хм, - Интегра всерьез задумалась об этом.
- А хочешь мороженного?
- Да, только шоколадного.
- Шоколадка, - с тех пор она была Шоколадкой, Карамелькой, Ириской, а я, дававший ей столь аппетитные прозвища, получил статус Сластены.

Дни тянулись как улитки, а ночи пролетали быстрее, чем сгорают крылья мотылька. Я никогда не позволял себе заходить дальше робких объятий, и уважал то, что Интегра не торопила события. Каждый вечер я снимал её с подоконника, а под утро помогал забраться обратно. Помню своё ощущения покоя и безмятежности, когда был рядом с ней, и тревоги и ненависти, когда её рядом не было. «Всё сегодня не пойду» - говорил я и шел. Мне хотелось кусать самого себя, привязать себя к стулу или приковаться наручниками к железной трубе, но как только моя Ириска появлялась в окне своей комнаты, я понимал, что скорее вырвал бы трубу или разорвал веревки зубами, которыми хотел себя укусить, чем не пришел бы под это окно.
Молодые, счастливые и относительно свободные мы не заметили тучи, нависшей над нами. Мы совсем забыли, что в договоре всего двадцать четыре пункта, по двенадцать требований от каждой стороны, когда она только приехала, и переговоры тянулись, словно жвачка нам казалось, что это так много. Уж, не знаю как она, но я очнулся сразу после слов самого Папы:
- Все пункты оговорены и завтра мы подписываем договор, - я вдруг почувствовал то, что называют пустотой бытия, как будто у меня осталась только жизнь, а всё остальное, в том числе и её смысл, у меня отобрали.
- Да и мы сразу же уедем, - желая добить меня окончательно, вставил дворецкий, который всегда был рядом со своей госпожой. Когда все начали расходиться, я задержался в дверях и краем уха услышал, как Интегра сказала:
- О, Господи!
- Да, мне тоже не верится, что мы скоро уедем отсюда, - Уолтер истолковал причину этого восклицания по своему. Кто из нас двоих был прав, я не знаю до сих пор.

 Отправлено: 18.12.05 04:55. Заголовок: Re:

Тем же вечером, мы стояли, читай прятались, за статуей в коридоре и я был слишком близко к ней. Возможно, Интегру это раздражало, поэтому она упиралась мне в плечи, пытаясь максимально отодвинуться от меня.
- У меня есть идея, - сказал я, а она ответила мне слегка раздраженным взглядом.
- Мне начинает, казаться, что у тебя прорва этих идей. Только есть одна проблема – я уезжаю.
- Тем более. Нам же нужно устроить нечто вроде прощального ужина.
- Ужина? – расстроено переспросила она и, кажется, рассердилась ещё больше.
- А что такое?
- Ну, я думала что…- Интегра отвела взгляд и замолчала. Мы некоторое время стояли так: я упершись руками в стену заключив между ними её голову, она упираясь в мои плечи и глядя куда угодно только не на меня. Наконец, видимо решив оставить всё как есть, Интегра схватилась за моё запястье, пытаясь освободиться из этого импровизированного плена.
- Не уходи, - практически взмолился я, нахально обнимая её за талию. Помню своё ощущение ускользающего счастья, будто кто-то вертит им прямо у меня перед носом, но, как только я протягиваю руку и пытаюсь за него ухватится, оно исчезает.
- А почему я не могу уйти? – нахмурилась еретичка, - что может мне помешать? – она меня провоцировала, она хотела чтобы я сказал это. Но я не доставил ей этого удовольствия, я сделал всё по-своему: прижал свою Шоколадку к себе и поцеловал. До сих пор помню, какой он был невинный, спокойный и полный нежности.
- Этого тебе достаточно?
- Нет, - пытаясь отдышаться после поцелуя, выдохнула она.

Возможно, вы не поверите, но я совсем не думал о сексе с ней. Не из брезгливости или отсутствия мужской силы, просто Интегра первым делом вызывала во мне трепет, и была чем-то запретным. Это всё равно, что если бы простой смертный древнегреческий христианин, мечтал о прекрасной Афродите. Возможно сравнение странное, но для меня очень верное. И в общем-то я понятия не имел куда отвести её. В свою комнату? Моя кровать меня то еле выдерживала. В её комнату? Это попахивало проституцией, правда не знаю с чьей стороны: с её или с моей. В какой-нибудь отель? По-моему это просто верх пошлости. Оставался только один вариант…
- Ватиканские сады?! – воскликнула Интегра, с удивлением глядя на пышную зелень окружающую нас.
- Да, у меня есть тут одно местечко.
- И многих ты туда водил?
- Только тебя, честное слово.
- Ты мне ещё скажи, что ты девственник, - съязвила она, думаю, что она просто нервничала и испытывала потребность хотя бы так сбросить напряжение.
- Чего нет, того нет, - мы протиснулись между двумя толстыми стволами деревьев, названий которых я не сказал бы, даже если бы от этого зависела моя жизнь, и оказались на маленькой поляне полностью окруженной деревьями с небольшим озером посередине.
- Ты уверена? – спросил я Интегру, а она вместо ответа снова меня поцеловала.

 Отправлено: 18.12.05 05:03. Заголовок: Re:

Но на деле всё оказалось сложнее, чем на словах. Она нервничала, что меня нисколько не удивило, однако оказалось довольно неприятно. Я честно пытался её расслабить, всеми известными мне способами.
- Может быть…подождать? – спросил я робко, хотя чувствовал, что это решение будет мне стоить, а вернее стоЯТЬ, очень долго.
- Нет, нет, если не сейчас, то никогда, - прошептала она жарко, и всё-таки её решимости было недостаточно.
- Тогда расслабься.
- Не могу, прости меня. Просто мне…так страшно. Но я хочу. Хочу, чтобы это случилось с тем, кто хоть что-то ко мне чувствует, - «что-то? Да, я люблю тебя, дурочка» - хотел сказать я, но вместо этого взял Интегру на руки и отнес к озеру. Сначала она на меня совсем не смотрела, но как только я вместе с ней опустился в воду, Шоколадка вздрогнула и подняла на меня глаза. Вода была прохладной и действовала невероятно успокаивающе. Дно озера было не пологим поэтому, шагнув с берега, мы с разу оказались по пояс в воде. Еретичка некоторое время просто стояла напротив меня, оглядываясь вокруг, как будто впервые видела воду. Она даже набрала немного в ладони и поднесла их к носу, как будто хотела почувствовать запах. Ей тело манило, словно мираж в пустыне и казалось столь же нереальным. Я протянул руку и коснувшись ей впервые ощутил что такое по настоящему нежная женская кожа. Ещё никем не тронутая, словно лепестки цветка. Вода расслабила её и словно сделала на несколько лет моложе: Интегра хихикнула, прижавшись ко мне, и уткнулась носом в мочку моего уха. Я чуть склонил голову, понимая, что вот-вот ещё одно новое чувство откроется для меня: мой нос уловил её запах. Запах не перебитый духами или туалетной водой, запах чистой невинной девушки, её настоящий запах. Моя Шоколадка пахла чем-то вроде смеси сандала и какао, а её дыхание щекочущее одну из моих щек было мятно лимонным. И на какой-то миг, всего секунду, в тот момент когда я порвал её одним движением, а она тихо вскрикнула от боли, именно тогда чуть оглушенный этим криком я подумал, что могу схватить Интегру и увезти, на край света (пусть никто не знает где этот край, однако все влюбленные хотят туда добраться) жить там с ней, забыть о своих честолюбивых мечтах и возможно даже стать отцом. Но уже сразу же, как только резкий вскрик так же резко оборвался мне стало ясно, что это невозможно. С каждым толчком я словно разбивал свою, только что взлелеянную мечту, рвал её на мелкие кусочки, которые сгорели в пламени первого оргазма моей, теперь уже оскверненной, еретички. Моей любимой еретички. Она была прекрасна покрытая то ли водой то ли потом (вообще-то и тем и другим), эти капли казались мне маленькими бриллиантами, красота и ценность которых увядала рядом с бесценностью и с сумасводящей красотой моей… моей ли? Тогда я не думал о том что вернувшись в Лондон она вдруг внезапно выйдет замуж, при этом не за аристократа, а за какого-то солдатика из её же штаба, который довольно скоро погибнет на задании. Это всё потом, а тогда на берегу озера в садах Ватикана я любил Интегру Хеллсинг, думая лишь о том, как сильно люблю её.
Для недавно лишившейся девственности она пожалуй была слишком активно. Однако это, вероятно, оттого что она хотела получить побольше того чего, возможно, ей испытать уже не удастся. И вот что странно я, обладающий весьма посредственной мужской силой, не останавливался до рассвета. Интегра остановилась лишь после того как заснула. В очередной раз резко выдохнула громкое: «ах!», резко напряглась, а потом тут же расслабилась и начала дышать ровным дыханием спящей.
Утро… началось с того, что она брызгала воду мне на лицо, тихо хихикая, словно маленькая проказливая девчонка. Смешная и до странности невинная, несмотря на всю свою вчерашнюю ненасытность, она улыбалась. Кажется, она была счастлива. Я не понимал причин её радости. Я не хотел её отпускать, а вот она, похоже, уезжала с легким сердцем. На торжественной церемонии и прощальном обеде, Интегра сияла, что-то оживленно говорила своему дворецкому. Помню её последний поцелуй, когда я не укрытый темнотой, наоборот озаренный предзакатным солнцем, пробрался к окну её комнаты. Шоколадка перевесилась через подоконник протянула ко мне руки и этот легки невесомый, не то чтобы поцелуй, а скорее прикосновение губ к губам, навсегда оставивший мне вкус шоколада, который она ела прямо перед моим приходом. Я схватил смуглые запястья и хотел сказать…хотел произнести это. Не знаю зачем. Я не смог бы её удержать, остановить и уж тем более не пробудил в ней желание стать женой католического священника. Но я почти сказал, я открыл рот, но натолкнулся на полный счастья и даже благодарности электрически - синий взгляд и промолчал, произнеся про себя: я люблю тебя.

 Отправлено: 18.12.05 05:06. Заголовок: Re:

Дальнейшие события моей жизни вспоминаются смутно, так как развивались они с невероятно скоростью. Сразу через месяц после подписания мирного договора с «Хеллсингом» (я иногда напрашивался в архивы, хранящие особо ценный документы и взяв этот кусочек бумаги, находил там её подпись, этот быстрый чопорный росчерк был словно нож в сердце, но я упорно смотрел и если никто не видел, целовал эту маленькую частичку моей Ириски) меня перевели в третий отдел. Работа была уже не такая пыльная, как в пятом, однако почему-то стало сложнее. Я был рад выполнить любое поручение, лишь бы не думать о ней. Я утомлял себя, делая всё для того чтобы, добравшись до постели свалиться и спать без сновидений. Когда этот нехитрый план выполнить не удавалось меня мучили мучительно-сладкие видения с Интегрой в главной роли, я начинал задумываться о том как она живет сейчас, вышла ли замуж, здорова ли? Так же приходили воспоминания, короткие почти неуловимые, но от этого не менее мучительные.
Моё самозагнание себя как лошади, было воспринято со стороны как старание и меня, уже думать забывшего о мечте быть великим, вдруг, вроде бы без повода, возвели в сан епископа и передали управление тринадцатым отделом. Я сразу же понял, какую изощренную пытку придумала для меня судьба: деятельность отдела «Искариот» так тесно была связана с деятельностью «Хеллсинга», что порой было не разобрать кто из них кто. О великий, Боже, за что?! За что, черт побери?!
Однако отказаться было бы верхом глупости: у главы отдела столько работы. И я принял это всё с благодарностью. Помню тяжелый день: посвящение и потом сразу же передача полномочий бывшего главы тринадцатого отдела новому. Решение неотложных дел, прямо сразу же в кабинете полном не разобранными бумагами, пыли и солнечным светом, бьющим в не занавешенные окна. К вечеру, бумаги были убраны в стол, на котором стоял только телефон. Теперь в моем личном распоряжении было целых две комнаты: кабинет, спальня и ещё отдельная ванная с туалетом. Однако как только утомленный я, улегся на кровать и даже почти заснул, раздался звонок. Не знаю, каким образом мне в моем состоянии удалось добраться до телефона и хватило сил поднять трубку, но все эти старания оказались не напрасными. В тот день…ночь…утро, в три часа утра и, как сейчас помню, двадцатое мая, в пятницу 1996 года я снова слышал её голос. Он раздавался как будто из бочки (на качество связи влияло расстояние и полоска воды, разделяющая нас), однако ни расстоянию, ни воде не удалось украсть из голоса моей Шоколадки того особенного тембра, вызывающего трепет во всем моем теле.
- Назови любое женское имя, - без всякого вступления сказал она. А я был настолько уставшим, что даже не задумался о том кто и зачем звонит мне в такое время и зачем ему женское имя. Да и над именем долго размышлять не пришлось: мой взгляд быстро пробежался по вещам в комнате, упал на книжную полку и на толстый, новенький, черный переплет Библии:
- Ева, - сказал я, и тут же в трубке раздались короткие гудки.

 Отправлено: 18.12.05 05:10. Заголовок: Re:

Только дней через пять или даже больше мне пришло в голову, что вероятно инцидент с телефоном мне не приснился и не был галлюцинацией. Ещё дня через два я понял, что знал того, кто говорил. И только ещё через день мне пришло в голову пойти на нашу телефонную станцию. Где выяснил, что мне звонила Интегра Хеллсинг, она ничего не хотела слушать о том как тут «рады» её звонку и упрямо требовала соединить со мной. Телефонист сильно извинялся.
В тот же день я достал папку с досье на Интегру. Не знаю зачем, может быть просто, для того чтобы посмотреть на её фотографию, может быть, среди официальных и сухих предложений добытой информации добыть что-нибудь личное. Стандартные строчки: глава организации, родилась 26 июля 1977 г, не вызвали во мне никаких особых эмоций, я только краем сознания отметил что вообще-то не знал ни сколько ей лет ни когда она родилась, но потом ужасная, чудовищная, мучительная графа: семейное положение и как гром среди ясного неба, словно небесная кара: вдова! Великий Боже, неисповедимы пути твои, но… за что?!
И дальнейшие годы: перевод Андерсона в мой отдел, его превращение в регенератора, мои бессонные ночи и злость, бешенство, грызущие мою душу. Её мужу повезло, что он уже умер иначе я, клянусь, убил бы его. Я злился на неё, это замужество казалось мне предательством. Может быть, все было бы иначе, если бы не это издевательское слово: вдова. Сколько гадостей я наделал «Хеллсингу» не пересчитать, но телефон упорно мочал, чем злил меня ещё сильнее. Она не хотела со мной разговаривать, однажды я сам позвонил, но трубку взял дворецкий и холодным, не терпящим возражения голосом, заявил: «леди Интегра не станет с вами разговаривать, даже если я передам ей трубку». Вот как?! Вот благодарность, за то, что я отнесся к ней как к человеку, за то, что я любил её…за всё. И я ненавидел, стараясь не вспоминать и не думать.
Почему же я вспоминаю об этом сейчас? Потому что передо мной лежит приказ, подписанный лично Папой: ехать в Лондон на встречу с главой Хеллсинга. Как бы пригласить её на встречу, так чтобы она пришла. Чтобы поняла: я не просто глава тринадцатого отдела я… я её Сластена.
«…не считаете ли Вы, что свежий осенний воздух располагает к посещению музеев?..»

В душном, пустом зале Британского национального музея, наполненного запахом сушеного дерева и старой краски, у одной из картин стояла девушка, скорее женщина, в черном пальто стиля унисекс, под которым скрывался мужской костюм, на ногах её были ботинки на толстой подошве, а на голове красовалась шляпка – пожалуй единственное напоминание о принадлежности странной посетительницы к женскому полу.
- Уолтер, сколько времени?
- 15.00 Ровно.

* Ненавижу и люблю (лат.)

 Отправлено: 18.12.05 09:40. Заголовок: Записки сумасшедшей. (это про мню)

Ну здравствуй. Чего-то я везде первая. Хде начальство, мя?
Cloud пишет:

цитата

---

два глаза цвета электрик

---

Интересное, необычное сравнение. Такого я ещё не читкала.(Я, между прочим, их собираю. Колекция небольшая, но посмотреть стоит. Серьёзно.)
А вообще до конца ещё не прочитала - много и спать хочется. ( не пугайся, твой рассказ в этом не виноват). Сегодня попозже зайду и прочту. Начало понравилось, дальше посмотрим.

 Отправлено: 18.12.05 11:54. Заголовок: Re:

Татиус а мне казалось, что это такое банальное свравнение. Рада что смогла тебя удивить.

 Отправлено: 18.12.05 13:29. Заголовок: Re:

Cloud пишет:

цитата

---

Да, но…в общем…вот, - она протянула мне сжатый кулак, а потом раскрыла его – у неё на ладони лежал мой зуб.

---

Бу-ха-ха! Класс!
Cloud пишет:

цитата

---

только седые волосы могли меня выдать

---

Ему же вроде тогда 19 было? Чего у него волосы седые, че-то я не понял...
Cloud пишет:

цитата

---

Мне хотелось кусать самого себя, привязать себя к стулу или приковаться наручниками к железной трубе, но как только моя Ириска появлялась в окне своей комнаты, я понимал, что скорее вырвал бы трубу или разорвал веревки зубами, которыми хотел себя укусить, чем не пришел бы под это окно.

---

Рома-антика-а...Ностальжи...У меня когда-то были схожие чувства...
А вообще меня проняло. Мне понравилось. Записываюсь в ряды фанато, если обещаешь написать что-нибудь ещё. Ждю.

 Отправлено: 18.12.05 14:57. Заголовок: Re:

Татиус он вроде как по идее седой. пережил много и так далее...ну это в принципе теория, к тому же не моя, но я готова с ней согласиться.

 Отправлено: 18.12.05 23:17. Заголовок: Re:

Страна должна знать своих героев. ;)

 Отправлено: 19.12.05 00:01. Заголовок: Re:

Cloud,
понравилось. Очень.
Люблю альтерстори в вашем исполнении.

 Отправлено: 20.12.05 10:24. Заголовок: Re:

Ладно, я так поняла вы продолжения хотите.

 Отправлено: 20.12.05 10:26. Заголовок: Re:

ч. 2. Белый шоколадВ глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои
Без божества, без вдохновенья,
Без слез, без жизни, без любви…

И сердце бьется в упоенье,
И для него воскресил вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слезы, и любовь.
(А. С. Пушкин)



Наверное, я слишком груб, возможно, я чересчур нахален. Но она…она мучила меня пять лет. Пять лет молчания и неизвестности. Я мог бы узнать о ней побольше из сухих отчетов наших разведчиков, но каждый раз открывая досье на нее, я видел первую странницу с этим ужасно сухим, коротким словом, констатирующим факт: Интегра Хеллсинг была замужем, но её муж умер и теперь она уважаемая всеми вдова. Она была замужем не больше восьми месяцев, она даже не сменила фамилию. Зачем она вообще вышла замуж?! Почему так быстро? Почему за простого солдата? Неужели она любила его? Хотя для женщины потерявшей любовь, пусть даже это было давно, Интегра слишком хорошо держится. Нет той грусти, которую я часто видел в глазах вдов приходивших в церковь при нашем приюте. Я согласен кое-какая грусть есть, но это скорее всего из-за недавнего нападения на штаб, а вот тех шрамов которые оставляет потеря любви в Интегре не заметно.
Произношу слова, скорее по какой-то злобной отвратительной привычке, чем из нужды оскорбить её. Хотя вообще-то она первая начала, я же вполне мирно к ней обратился. Или дело в наглой провокации моего письма? Оно напомнило ей о прошлом? Хм, интересно заметила ли она, что розы, лежащие сейчас на полу, желтые? Желтый – цвет предательства. И пусть я говорю гадости, а на самом деле хочется плакать. Интегра даже не обратила внимания на то, как я изменился, какими резкими стали черты моего лица, как сильнее обычного ввалились щеки, как я побледнел, хотя пять лет назад моя кожа была смугловатой от постоянно греющего меня итальянского солнца – я болен самой страшной, опасной и неизлечимой болезнью – любовью.
- Господин епископ, Андерсон провалился, - эти слова почти не задели в моей душе никаких струн. Но вот отчего я сжал кулаки и зубы, так сильно, что они чуть не треснули, так это от одного вида того, как Интегра, сидя в обычном английском кафе, пьет горячий шоколад. Кажется, вот-вот и слезы брызнут у меня из глаз. Я просто не могу поверить, что снова вижу как она с упоением, зажмурившись и сильно запрокинув голову, вливает в себя горячую коричневую жидкость, а потом, поставив чашку на стол, своим розоватым язычком быстро и ловко слизывает «усы» над верхней губой.
На время Шоколадка останавливается всего в нескольких миллиметрах от меня, и её дыхание почти щекочет моё ухо. Я даже не понимаю, что она там говорит, меня накрывает энергия её самодовольства исходящая от Интегры волнами, она довольна, что победила, но есть что-то ещё…нечто вроде недосказанности, как будто если бы не присутствие отца Рональдо и Уолтера, её дворецкого, она сказала мне гораздо больше. Я решил сделать пробу: протянул руку, обняв Интегру за талию, сказав:
- Нам нужно поговорить.
- Мы уже поговорили, - пытаясь оттолкнуть мою руку, ответила Шоколадка тем незнакомым злым голосом, который, похоже, у всех уже нормально с нею ассоциируется. А я не привык, я помню её совсем другой.
- Я имею в виду наедине, - я придал своему взгляду и голосу всю многозначительность, на которую был способен.
- Нам не о чем разговаривать наедине, - выплюнула она.
- А я уверен, что есть.
- Ладно, - она сделала знак своему дворецкому, и вскоре они вместе с отцом Рональдо исчезли за поворотом.
- Ну?
- Может быть, сядем? - я не мог подавить дрожь в моем голосе, особенно под таким знакомым и в то же время неизвестным мне взглядом холодных голубых глаз.
- Нет, я хочу сказать тебе всё здесь и сейчас. После того как я закончу, у тебя будет ровно три минуты, - Интегра отдернула вверх рукав пиджака, показав мне на циферблат своих часов, - на то чтобы уточнить неясные тебе моменты. А после я хочу, чтобы ты исчез. Ладно, полностью исчезнуть у тебя не получится, однако прошу больше не звонить мне и уж тем более не приезжать. Ясно? – вопрос был издевательский, больно режущий душу. Я хотел чуть-чуть подлечить свои раны её присутствием. И я не хотел говорить я хотел просто побыть рядом, возродить наши итальянские вечера за чашкой горячего шоколада, а она, оказывается, желала что-то сказать мне. И я просто слабо кивнул в ответ.

 Отправлено: 20.12.05 10:28. Заголовок: Re:

- Отлично. Так вот: Максвелл, ты - глава тринадцатого отдела специальных сил Ватикана, католик, мой враг и больше никто. Никто ты понимаешь? Ты не милый переводчик из неизвестности, не герой, спасший девушку от перенасыщения макаронами, ты не друг и уж тем более не любовник. Ты просто сухой факт, ещё одна моя головная боль и больше я слышать о тебе ничего не хочу. Вопросы есть? – о, да! Есть! Они тысячами роились в моей голове, похожие на тучи саранчи атакующие поля. И в то же время вопросы словно истребляли друг друга, и их мгновенно становилось всё меньше, меньше, меньше…
- Что ты сделаешь, если я скажу что люблю тебя?
- Рассмеюсь тебе в лицо, - без намека на улыбку ответила она. И как только звук её шагов по дощатому полу стих где-то вдали, я упал на колени и почувствовал что умираю.

- Значит, ты ему не сказала? - голос вампира всегда был каким-то соблазняющим, не потому что Алукард хотел соблазнить того с кем разговаривал. Просто такая уж у него была натура. Впрочем, Интегра уже давно принимала интонации соблазнения, как должное, и не обращала на это внимания.
- Нет, не сказала. Не зачем ему знать.
- Женщины – жестокие создания.
- Это ещё почему? – хозяйке было очень интересно узнать.
- Просто, я сначала вампир, а уж потом мужчина. А вот любая женщина сначала женщина, а уж потом человек, вампир или что-то ещё. Вы все прекрасны, - Интегра повернулась к вампиру и вгляделась в его лицо, пытаясь уловить выражение издевки хоть в одном мускуле или взгляде. Но Алукард был абсолютно серьезен.
- К чему ты это говоришь?
- К тому что, живя без вас, мужчины умирают. Некоторые делают это тихо и покорно, а некоторые борются. И мне кажется, этот католик относится ко вторым.
- Думаешь, он придет сюда? – хозяйка вздрогнула и нервно затянулась, она ужасно боялась, что именно так и случится.
- Наверняка, там, в музее я почувствовал в нем невероятную силу духа, - Интегра зло сощурилась при мыслях о Максвелле, а затем, дернув головой, затушила сигару, сильно вжав горящий кончик в дно пепельницы.
- Хочешь отдать мне приказ? – вампир не мог читать хозяйских мыслей, однако всегда чувствовал её настроения, так как в нем было немного крови Хеллсингов.
- Он не должен увидеть её, - решительно сказала Интегра, но добавила уже менее уверенно:
- Однако убить его…это чересчур. Всё-таки…
- Увы, здесь я тебе не советчик, - вампир вполне ожидал такого от хозяйки, - однако, что ты прикажешь мне?
- Ничего, - а вот это было уже нечто новенькое, - пусть Максвелл делает что хочет, но правды он не узнает никогда. Я ни за что не пущу его в дом.
- Ох, не зарекайся, - и никакие приказы не смогли бы заставить вампира объяснить смысл этих его слов.

 Отправлено: 20.12.05 10:31. Заголовок: Re:

А может быть, все совсем не так как кажется сначала? А может быть, я в силах изменить что-то? И, в конце концов, я тоже хочу сказать ей…что она для меня значит. Апатия быстро сменилась активностью, однако меня не оставляло ощущение, что это всего лишь рефлекс – такой бывает у покойников, когда дергается нога или рука. Просто остатки жизни выходят из мертвого тела. Нет, главное для меня не думать о пустяках, нужно идти, идти пока не останется хотя бы маленькой надежды. Не знаю, где я взял столько силы воли, однако её мне хватило, для того чтобы поднять руку и нажать на звонок. Чем дольше длилась тишина за дверью, тем сильнее становился страх, что мне вообще не откроют. Мне хотелось не просто уйти, а убежать или даже улететь, и лишь остатки мужской гордости не давали мне этого сделать. Чувствуя что, схожу с ума, оттого что секунды кажутся мне вечностью, я решил смотреть на часы, чтобы вернуть себе нормальное ощущение времени. Однако моё сознание не так сильно обманывало меня: прошло ровно полчаса, прежде чем мне открыли дверь. Дверь открыла сама хозяйка дома, одетая в халат поверх пижамы, и тапочки.
- Максвелл, - хриплым ото сна голосом проговорила она, - ты совсем дурной? Сейчас только одиннадцать.
- Эммм, а где твой дворецкий?
- Ты разбудил меня в такую рань, для того чтобы узнать, где Уолтер, - раздражение в её голосе становилось всё более явным.
- Нет, но он мог бы открыть мне дверь и сказать, что ты спишь.
- Интересная теория. Изложи её в письменной форме и пришли мне по электронной почте, - створка двери угрожающе надвигалась на меня, готовая вот-вот закрыться.
- Стой, ну подожди. Я просто…я не знаю с чего начать.
- Тогда тем более. Пойди, подумай, а я пока посплю, - наверное, дело было в пренебрежительном тоне её голоса, в общем, я разозлился. Я ухватился за створку двери, протолкнул Интегру в дом и вошел сам, закрыв дверь за собой.
- Ты должна меня выслушать. Пожалуйста, - она в ответ нахмурилась и устало, шаркая ногами по полу прошла в комнату, которую я позже идентифицировал как кухню.
- Сколько времени на самом деле? – спросила Шоколадка, наливая и мне и себе чай.
- Одиннадцать сорок две, - я наблюдал за ней. Интегра изменилась не так сильно как мне показалось сначала, согласен движения стали какими-то более рассчитанными и суховатыми, блеск в глазах, словно искорки от костра, превратился теперь в сияние стали на солнце, да и запах: сандал сменился табаком – Интегра начала курить. Но осталась уютность, теплота растаявшего шоколада его липкость, его надоедливость и в то же время сладость – я полюбил Интегру за это, и она, словно подсознательно ощущая мою любовь, сохранила себя для меня, настолько насколько смогла.
- Ладно, у тебя есть час…нет даже полтора. Справишься? – при учете того, что я даже не знал с какого конца начать, мой ответный кивок был нарушением заповеди: не лги.
- Интегра…Шоколадка, - она вздрогнула и уронила чашку полную кипятка. Чай пролился ей на ноги.
- Твою мать, - тихо прошипела она, оседая на пол, и держась одной рукой за стол. Я быстро подбежал к ней.
- Прости, я просто подумал что…
- А у меня такое ощущение, что ты не подумал! – хорошо Интегра была в тапочках и её ноги остались относительно целыми. Я снял с неё тапочки и на руках отнес к стулу.
- Ничего не напоминает? – в ответ на моё ехидство Ириска зашипела как самая настоящая змея. Я даже испугался.
- Я тебе уже сказала: сегодня я видела Энрико Максвелла впервые, и в моих воспоминаниях он навсегда останется хамом, упивающимся своей мелкой властью и ехидством.
- А куда ты дела молодого итальянца, покупающего тебе шоколадное мороженное? – мне показалось или что-то похоже на грусть пробежало по её лицу? Я решил проверить, надавив сильнее:
- Ты никогда не скучала по нему? Никогда не хотела, чтобы он снова помог тебе спуститься с подоконника? Чтобы он пошутил о погоде? – я удерживал Интегру в сидячем положении на стуле, при этом приближая к ней свое лицо.

 Отправлено: 20.12.05 10:32. Заголовок: Re:

- Никогда не хотела его предупредительности? Твой муж наверняка не сильно с тобой церемонился… - в следующий момент я пожалел, что сделал операцию на глаза и теперь не нуждаюсь в очках – Интегра плюнула мне в глаз. Не знаю, целилась ли она специально или просто так получилось, однако пока я тер лицо, по моим щекам несколько раз прошлась её ладонь.
- Убирайся! Убирайся! Вон! Иначе Алукард закончит, то чего не сделал в музее! Не смей больше упоминать об этом! Тебя вообще не должно здесь быть! – проморгавшись, я остановил её, занесенную для очередного удара, руку и притянул Интегру к себе за запястье.
- Я вижу, ты его сильно любила, раз так реагируешь. Верно? – эти слова стоили мне невероятных усилий, потому что мысли путались и начинали крутиться лишь в одном направлении, они тянулись вниз, набиваясь в то место, которым по женским подозрениям мужчины чаще всего и думают. В тот момент я был готов с этим согласиться.
- Дело не в любви, просто он был мне нужен, - каким то сдавленным голосом ответила Интегра.
- Для чего? - прижимая её ещё ближе к себе, спрашивал я лишь, для того чтобы отвлечь себя самого, - не для этого ли? – я чуть наклонил голову поцеловал её. Я был приятно удивлен тем, что Интегра так и не научилась, как следует целоваться, это значило лишь то, что набираться опыта ей было некогда. Возможно, даже…сладкая дрожь пробежала по всему моему телу при этой мысли…возможно она не отдавал себя никому после меня. Если бы речь шла о какой-нибудь другой женщине, вряд ли такую мысль можно было считать реальной, однако с занятостью моей Шоколадки особенно удивляться не чему. Ну, правда: мужа своего она не любила и вряд ли позволила ему к себе прикасаться, встречаться с кем-то у неё не нашлось бы время, ещё есть её домашний вампир…это вообще смешно.
- Нет, не для этого, - словно у неё вовсе не подогнулись ноги, и не закружилась голова, сказала Интегра после продолжительного поцелуя, - пусти!
- Не пущу! Вот не пущу пока не ответишь! Почему?! Почему ты не звонила, не писала, почему не хотела разговаривать?! Мы ведь могли бы…
- Что?! Что могли бы?! Встречаться на квартирах или в отелях?! Да?! Это ты хотел сказать?! Ты для этого приехал?! Ну, давай! Вперед! – я был смущен и, признаться, оглушен мощью её голоса, поэтому вырваться Интегре никакого труда не составило. Она отошла на шаг и рывком развязала пояс халата, затем рванула ворот пижамной рубашки, так что пуговицы с тихим стуком разлетелись по полу.
- Что же ты застыл? – а что я должен был делать?! Изнасиловать её прямо на холодном кухонном полу?! На самом деле я был поражен той яростью, которая плескалась в её глазах. Как сильна была её ненависть, и мне хотелось знать только: за что, почему? Она ведь сама просила меня…и в то же время я видел её грудь, отмечая, что что-то не так. Грудь Интегры была вроде бы такой же упругой и округлой, похожая на спелые яблоки, но соски казались какими-то…изжеванными, да и живот у него словно появилось нечто вроде кармашка или это была даже небольшая складочка.
- Да, я знаю, что не так прекрасна, как ты и Алукард изволите утверждать, но вот такой реакции никак не ожидала, - поплотнее запахивая халат, ворчливо как старушка сказала Интегра.
- Может быть, он застыл именно, оттого что ты так прекрасна, и он не считает себя достойным твоей благосклонности, - из темного угла раздавался кажущимся бесплотным голос, уж лучше бы он был бесплотным. Я вздрогнул, так как воспоминание о наставленном на меня дуле пистолета странной модификации всё ещё было свежо, к тому же сегодня между мной и вампиром стояла лишь Интегра.
- Ты, может быть, удивишься, римлянин, но у меня приказ тебя не трогать и даже не угрожать, - я правда удивился.
- Выметайся, Максвелл, - её голос был тихим и спокойным, как будто недавняя вспышка ярости смертельно утомила Шоколадку, - прошу тебя по-хорошему. Уйди, ты даже не представляешь, что можешь натворить. Если ты действительно любишь меня, уйди и больше никогда не возвращайся, - здесь нечего было возразить, однако меня терзало любопытство. Я так и не узнал, зачем она вышла замуж. И я стоял, как будто несколько секунд могли что-то изменить. Однако Интегра тоже молчала, не пытаясь выставить меня, казалось она пытается принять решение и в глазах её мелькали искры злорадства. Вампир…я забыл о нем на время, пока не обратил внимания на то, что он тоже как-то странно улыбается.
- А может быть… - успела еретичка сказать, прежде чем где-то на улице раздался звук тормозящей машины, звук открывающейся входной двери, голос дворецкого, собачье тявканье и…детский смех.

 Отправлено: 20.12.05 10:32. Заголовок: Re:

- Что-то они рано вернулись, - обеспокоено сказала Шоколадка, повернувшись к вампиру.
- Она, наверное, замерзла, - ответил он.
- Муля! – раздалось тем временем за дверью, - мамуля, ты где?! – и мне вдруг стало ясно, что случилось с Интегрой, почему у неё такие соски и живот – она стала матерью. Господи, я ожидал всего, я бы всё пережил, пусть бы лучше у моей Шоколадки был целый гарем из мужиков, даже из женщин, но только не это! Ребенок, он связывает сильнее любых других уз, ребенок похожий на обеих родителей, ребенок – то ради чего стоит жить, ребенок со своими талантами и капризами, ребенок…
- Влад, ищи маму! – раздалось тем временем за дверью. По голосу я определил, что это девочка, лет четырех, в том, как она отдавал указания своей собаке было что-то от мамочки: повелительный тон, пока сглаженный детской звонкостью. Ручка двери тем временем повернулась, и на кухню вошел дворецкий. Он довольно быстро оценил ситуацию и створку тут же захлопнул.
- Алукард, отвлеки её!
- Влад, ищи! – два приказа прозвучали одновременно, и уж тут не было никаких сомнений в схожести двух голосов: матери и дочери. Вампир исчез.
- Ой, Алукард! На ручки! – тут же послышалось по ту сторону деревянной створки, - А где мамочка?!
- Она спит.
- Уолтер, ты тоже, - обратилась Интегра к дворецкому.
- Но я…
- Я сама со всем разберусь.
- Как пожелаете, - несомненно, от его внимания не ускользнули пуговицы, рассыпанные по полу и то, что у Интегры очки почти совсем съехали с носа, а так же мои красные щеки, однако спорить он не стал и, выйдя, тут же сказал, обращаясь к невидимой для меня девочке.
- Пойдемте, мисс Хеллсинг, Владу нужно вымыть лапы.
- Они чистые!
- Ну, как же. Вот посмотрите – земля.
- Уолтер, - явно копируя усталую и злую мамочку, коротко выдохнул ребенок, - я сказала, что они чистые и нечего со мной спорить. И вообще где мамочка? Алукард, отведи меня к ней, - слушая этот разговор, я чувствовал, как моя душа корчится, извивается в предсмертной агонии, как у неё идет горлом кровь, как жар охватывает её и она горит и открывает рот, но не может кричать, так как уже давно сорвала себе голос. Я сел и смог выговорить только:
- Боже…
- Я тебя предупреждала, - от холода и безразличия её тона мне захотелось плакать, однако слезы высохли, ещё даже не выйдя наружу.
- Как ты…почему? – хрипло спросил я.
- Хеллсингу нужен наследник.
- И ты для этого вышла замуж? – душа замерла, она увидела спасительное снадобье, которое какая-то бесплотная рука протягивала ей из мрака, окружающего её. Взгляд холодных как льдинки глаз сейчас казался мне чудодейственным бальзамом, но…
- Нет, не поэтому, - моя душа дернулась последний раз и покинула меня, оставив в этом мире лишь оболочку, способную двигаться, говорить, слушать, видеть, но пустую. И я сидел неподвижный, пока Интегра вызывала мне такси. А потом и она молчала.
- Я же говорила, что муля не спит! – звонкий голосок, заявил недовольно и топот маленьких ножек свидетельствовал о том, что ребенок спускается по лестнице.
- Куколка, стой! - но на этот раз даже вампиру не удалось предотвратить неизбежное: ручка двери в который раз повернулась и девочка вбежала в комнату.
- Вот видишь, проклятый вампирюга, она не спит, - Интегра хихикнула в руку, видимо выражение о вампирюге принадлежало ей, и дочкино подражание её забавляло. Я заставил себя обернуться…может быть было лучше если бы я этого не делал. Однако последние капли любопытства исчезли, в то время как душа неожиданно запросилась обратно. Мне мгновенно стало ясно, почему Шоколадка так упорно не хотела пускать меня в дом…на пороге стояла девочка, в принципе точная копия мамочки: те же волосы, тот же высокий, но аккуратный лобик, тонкие губы, даже очки. Только кожа светлая, а черты лица и тела чуть сглажены детской пухлостью и…глаза – с очень узким нижним веком и наоборот широким верхним, болотно-зеленого цвета у зрачка и светло-салатовые ближе к белку – точно такие же глаза я при желании могу в любой момент увидеть, подойдя к зеркалу.
- Это ещё кто?! – сдвинув белые брови, нахмурилась девочка.
- Это…это один мой знакомый. Он уже уходит, - за спиной малышки возник немалого размера, но все-таки молодо неуклюжий щенок сенбернара, которого как я уже понял, звали Владом. Вампирюга тут же возник за спиной ребенка.
- Прости, хозяйка я не уследил.
- Ладно, чего уж там, - Интегра была во всех отношениях недовольна, однако понимала, что поделать уже ничего нельзя. Она быстро подошла к дочери, присев на корточки, взяла её ручки в свои и поцеловала каждую.
- Давай мамочка закончит разговор и придет. Договорились? – я был поражен тому, как мягок голос моей еретички. Да, теперь я понимал, что она моя, моя навсегда, так как в ней есть часть меня – вот эта маленькая копия Шоколадки…Белая Шоколадка.

 Отправлено: 20.12.05 10:33. Заголовок: Re:

- Ладно, - девочка обняла мать за шею пухленькими ручками и несколько раз со смаком поцеловала смуглую щеку, а затем убежала вслед за вампиром и своим щенком, неплотно закрыв дверь. Я замер, боясь потерять связь с реальностью, боясь спугнуть ощущение счастья. Моя душа вернулась на место, весело напевая, словно домохозяйка в майское, теплое утро вернувшаяся из церкви. Кажется, она даже пританцовывала и дружески, словно живое существо, похлопывала стенки своего домика – мои внутренности. Всё внутри меня переворачивалось от счастья, и я заплакал. Слезы брызнули сплошными, полноводными реками, брызнули так как пять лет назад в ватиканских садах одна из упругих струй моей спермы влилась в Интегру и сделала её беременной. Мне просто не верилось – еретичка, вроде бы такое низкое неправедное и не угодное Богу существо, женщина, принадлежащая к тому типу людей, с которыми я поклялся беспощадно бороться, произвела на свет часть меня, родила для меня вторую душу. И я забыл о Боге, я понял, что на самом деле существует только она – женщина, сосуд священный сосуд в котором проросло моё семя. Интегра казалась мне неземной, ещё более прекрасной, чем это вообще возможно. Я безвольно стек со стула и на коленях пополз к ней, протягивая руки и продолжая плакать, я полз к своей Шоколадке как паломник к святому месту и, достигнув его, уткнулся в её живот лицом и плакал. Плакал от счастья и безмерного, бесконечного чувства благодарности.
- Спасибо, спасибо, спасибо… - я благодарил за то, что она сохранила мой плод, за то, что вырастила, да и за то, что отдала себя именно мне и никому другому. Интегра – удостоила меня великой чести быть отцом.
- Не думай, что это что-то значит, - позволив мне наплакаться вволю, холодно произнесла Ириска, положив свои руки мне на голову. Но я не мог не думать. Как можно было не думать, когда доказательство значимости моего вмешательства в её жизнь, сейчас где-то на втором этаже активно радовалось тому, как Влад хорошо исполняет команду сидеть и место. Я не мог не думать о собственной значимости в этот момент.
- Тебе пора, Максвелл. И! - уже каким-то шестым чувством предчувствуя, что я хочу о многом расспросить, Интегра предупреждающе подняла руку, - не смей искать встречи с ней, и больше не звони и не требуй признания отцовства. Имей в виду - её отец умер, когда она ещё даже не родилась, - так вот зачем она вышла замуж, чтобы было, кого обозвать отцом, когда ребенок спросит об этом. Ну, да неплохой план, а то девочка спросит, кто отец и мать ответит: «глава тринадцатого отдела, наш заклятый враг» - стильно, но для детской психики совсем не приемлемо. Вот он яркий пример лжи во спасение!
- Ну, хотя бы…
- Нет, вообще думать о ней забудь! Она не твоя!
- Хотя бы скажи мне, - уже одной ногой находясь в такси, предпринял я попытку, - скажи мне, как её зовут? – Интегра чуть нахмурилась, скрестила руки на груди, а потом неожиданно улыбнулась и к моему удивлению ответила:
- Ева, - вот тут то мне всё-всё стало ясно.

 Отправлено: 25.12.05 20:56. Заголовок: Re:

я старый фанфикер и не знаю слов любви, но это ыбло действительно неплохо... более чем... а может быть даже и хорошо...
Короче мне понравилось. :)))
вот только...

Cloud пишет:

цитата

---

сан архиепископа

---

я конечно понимаю, что анмиме - это наше все, но не может она быть архиепископом, НУ НЕ МОЖЕТ! просто по половому признаку! максимум что ей светит - это монашка!

 Отправлено: 25.12.05 21:05. Заголовок: Re:

Fox

Глава женского монастыря - настоятельница

 Отправлено: 26.12.05 10:20. Заголовок: Re:

Fox а этот фик по аниме и написан. В аниме Интегра- архиепископ, и да будет так.

 Отправлено: 26.12.05 19:19. Заголовок: Re:

Cloud пишет:

цитата

---

В аниме Интегра- архиепископ

---

аниме ф топку, ибо ересь!

Aneris пишет:

цитата

---

настоятельница

---

ну все равно никак не архиепископ!

 Отправлено: 27.12.05 08:48. Заголовок: Re:

Fox

почитай и хватит об этом, а то уже на флуд похоже.

 Отправлено: 28.12.05 23:20. Заголовок: Re:

Cloud

ну хорошо, глава... но сана она не имеет, еще раз повторю, по половому признаку. Женщине не дается сан хотя бы потому, что надо служить службы. Для служб надо заходить на алтарь, а женщина этого в христианстве не имеет права делать /почему - не помню/. После захода женщины на алтарь его приходится переосвящать.

 Отправлено: 07.01.06 05:13. Заголовок: Re:

Fox ладно я тоже поняла, что тебя не устроило. Осознала свою ошибку, исправлюсь. А про алтарь я тоже кажется слышала. По-моему это всё оттого что женщина вроде как совершила первородный грех и вообще христианство это сполшная половая дискриминация.

 Отправлено: 07.01.06 06:03. Заголовок: Re:

Cloud

Не неустроило - я просто указала тебе на недочет.

Жизнь это вообще половая дискриминация.
"И спасибо мужчинам за их ненужность и слабохарактерность" (с) MTV :)))

 Отправлено: 07.01.06 07:12. Заголовок: Re:

Fox не лучше так: мужчины - тоже люди.

 Отправлено: 08.01.06 03:00. Заголовок: Re:

Cloud

не, лучше так: Мужчина - друг человека!

ЗЫ: что бы это не считали флудом - прода-то будет?

 Отправлено: 08.01.06 10:49. Заголовок: Re:

Fox пишет:

цитата

---

ЗЫ: что бы это не считали флудом - прода-то будет?

---

А что надо? Ну, значит будет.

 Отправлено: 08.01.06 14:24. Заголовок: Re:

Cloud
Очегь хотелось бы. :)))))))))))

 Отправлено: 08.01.06 23:07. Заголовок: Re:

Remnanta пишет:

цитата

---

Очегь хотелось бы.

---

ппкс!

 Отправлено: 04.09.06 21:08. Заголовок: Re:

Ммм... неужели. этот фик выкладывался и здесь?
Впрочем, это было лирическое отступление. Не могу удержаться, чтобы не оставить комментарий по одному из моих самых любимых фиков по Хеллсингу. Просто великолепно! *аплодисменты* Необычный сюжет, красивый слог, новый взгляд на героев. Талант!
А проду и правда хочется :)

 Отправлено: 05.09.06 19:05. Заголовок: Re:

Devious я бы ещё и не сюда выложила, лишь бы похвалили.

 Отправлено: 05.09.06 19:36. Заголовок: Re:

Cloud выкладывай всё, что у тебя есть. Я тебя везде похвалю. Честное слово!!! Просто по-моему ты и правда классно пишешь!!!

 Отправлено: 06.09.06 10:11. Заголовок: Re:

mira напросишься.

 Отправлено: 06.09.06 14:58. Заголовок: Re:

Cloud не напрошусь!!! От тебя давно уже ничего нового нет! Непорядок!!!

 Отправлено: 07.09.06 19:44. Заголовок: Re:

Cloud
Обожаю этот фик, да и любовь Интеграл с Максвеллом тоже. Пррашу напиши продолжение! *заливается слезами*

 Отправлено: 08.09.06 10:55. Заголовок: Re:

Ирина не плакать! У меня сердце разрывается, но сейчас из-за учебы нифига не получится, войду в режим, тогда посмотрим.

 Отправлено: 08.09.06 13:47. Заголовок: Re:

Cloud пишет:

цитата:

У меня сердце разрывается, но сейчас из-за учебы нифига не получится, войду в режим, тогда посмотрим.

Эх, учёба это да... Придушите меня - у меня сейчас времени даже на то, что бы включить компьютер нет. Только и успеваю на форум заглянуть...

 Отправлено: 09.09.06 04:36. Заголовок: Re:

mira во-во, а мне уже нужно написать три реферата. А для этого нужно кучу информации перелопатить. Жуть берет.

 Отправлено: 10.09.06 17:37. Заголовок: Re:

Cloud пишет:

цитата:

mira во-во, а мне уже нужно написать три реферата. А для этого нужно кучу информации перелопатить. Жуть берет.

Грустно....

 Отправлено: 14.02.07 11:38. Заголовок: Re:

Cloud, я Вас просто люблю. Щас наговорю кучу банальностей, но... всё равно выскажусь. Дело в том, что меня всю мою уже достаточно долгую жизнь воротило и воротит от так называемых "любовных" романов. Естественно, по молодости лет и по любопытству их читать пробовала, но ничего, окромя вывихнутых зевотой челюстей или маньячного ржача от этого чтения не получала. В то же самое время Ваше творение (однозначно характеризуемое как этот самый пресловутый "любовно-морковный" роман) я прочла просто-таки с трепетом и восторгом. Спасибо.

 Отправлено: 14.02.07 16:53. Заголовок: Re:

Cloud
Если и есть у меня любимейший фикер, то это, несомненно, вы. Все ваши творения, начиная с "Ты да я да мы с тобой" были прочитаны мною буквально на одном дыхании. Вы настоящий талант. Прошу вас, пишите и радуйте своих читателей.

 Отправлено: 30.04.07 18:48. Заголовок: Re:

После длительного перерыва, даже не знаю как это воспримут, но почему-то захотелось продолжить. Впрочем, 3-я часть ещё не полная, но всё равно выкладываю.
ч.3 Матч Хеллсинг - Искариот
Женщину можно уничтожить, но её нельзя победить(с) перифраз Хемингуэя

Среди серых каменных стен, кое-где сочащихся водой, маленькая девочка играла в игру, которую она находила весьма забавной, хотя её мать, сидящая в этой же комнате на столе и задумчиво посасывающая не зажженную сигару, такой способ развлечения не одобряла. Игра называлась «собери Алукарда из летучих мышек». Интегра тяжело вздохнула. Ей хотелось покурить, но плохая вентиляция и присутствие ребенка, даже при наличии зажигалки, такую заманчивую возможность исключали. «Я такими темпами курить брошу» - с неудовольствием думала Интегра, впрочем, сделать это ей было уже давно пора. Первый раз она закурила, когда узнала, что беременна, второй перед свадьбой, третий перед визитом королевы, пожелавшей сделать будущую главу организации «Хеллсинг» своей крестницей. Четвертая, пятая и последующие сигареты были выкурены без какого-либо повода, а просто по причине их наличия в хозяйском кармане.
- Ваааа! – это не был детский крик, просто Ева забыла перед «игрой» снять крестик.
- Ева-Мария, - грозно нахмурившись, произнесла женщина, - неужели у тебя мало развлечений, или Уолтер зря таскает сюда каждую неделю книги и игрушки?!
- Нуу…
- Пусть развлекается, - потирая обоженное место, милостиво разрешил Алукард, - ребенку нужны подвижные игры. Особенно в таких условиях, - тут матери пришлось признать его правоту. За исключением собачьего холода и отсутствия электричества, условия были вполне сносные, но только не для маленького ребенка, из которого энергия буквально фонтанировала. Однако на любые уговоры переехать в маленький домик на Темезе, принадлежащий семье Хеллсинг, там сейчас обитали два вампира и Уолтер, Ева отвечала отказом и даже укусила за палец охранника, непредусмотрительно попытавшегося оторвать девочку от матери.
- Уфф.
- Ты устала, мам? – ребенок тут же подбежал к Интегре.
- Да, Зайка, я хочу поспать.
- Ну, так спи, давай я помогу тебе кровать расправить.
- Хм, да, ладно тебе, хозяйка, - вампир нахально улыбнулся, сразу поняв в чем, причина того, что Интегра до сих пор не легла, - если бы я хотел…что-нибудь увидеть, то…
- Замолкни.
- Хорошо, хорошо. Уже ухожу.
- Нет!
- А? – хозяйка так резко выкрикнула запрет, что Алукард на секунду предположил, что ему сделают непристойное предложение. Не то чтобы он был против, но вот присутствие Евы, даже его смущало. Однако всё быстро выяснилось: в коридоре послышались шаги, а ещё через некоторое время дверь в камеру открылась, и на пороге возник дворецкий.
- Уолтер! – девочка кинулась смотреть, что же он ей принес. Хотя в этот раз подарков оказалось на несколько сумок меньше, ребенка это не расстроило.
- Леди Интегра у нас чрезвычайное положение, - подождав пока Ева увлечется рассматриванием картинок в новых книжках, без предисловий начал дворецкий. Сразу стало ясно, что одна эта сумка была всего лишь отвлекающим маневром для маленькой Хеллсинг.
- Вот за этим ты мне и нужен, - обратилась хозяйка к вампиру, который с искаженным лицом пытался вжаться в стену, - последи за этим…кошмаром.
- Этого не было в моем контракте, - с мученическим видом простонал Алукард.
- И так, - Интегра отвела своего слугу в самый удаленный от стола угол, - в чем дело?
- Понимаете ли…видите ли, - Уолтер нервно поглядывал на Еву, стараясь убедиться что она никак не может их услышать, - понимаете, дело в том что…
- Мам, - детский возглас заставил обоих вздрогнуть, так, словно они были пойманными заговорщиками, - ты мне почитаешь?
- Пусть Алукард тебе почитает.
- Но я не люблю, как он читает.
- Эй! - возмутился вампир.
- Хорошо, - вздохнула Интегра, - пусть пока он тебе почитает, а потом я приду, так устраивает?
- Ладно, - недовольно протянула девочка, она все же хорошо знала, что если мамочка разговаривает с Уолтером чего-то от неё требовать бесполезно.
- Нам лучше поторопиться.
- Кхм, дело в том, госпожа Интегра, что один назойливый…католик, - госпожа нервно икнула, - нда, узнал о вашем…положении и добивается допуска сюда.
- Уж лучше бы зомби сожрали весь город, - ошарашенная Интегра могла сказать ещё более чудовищные вещи, о чем, правда, в последствии жалела.
- Не стоит так переживать, ему активно сопротивляются. Боюсь только, что он начнет трясти договором…
- Ничего они его тоже часто нарушали.
- Кхм, да мы можем…но, не сочтите, что я лезу не в своё дело, однако Максвелл не просто глава «Искариота» он…
- Тишшше! – зашипела Интегра, - какое это имеет отношение к его появлению здесь?
- Думаю, что самое прямое. Подозреваю, что этот мужчина в некотором роде…любит вас.
- Ммм, - смутилась хозяйка, - и?
- Влюбленные мужчины…
- Господи, вы что сговорились, - Интегра бросила недовольный взгляд в сторону Алукарда, - все говорят мне о невероятных возможностях влюбленных мужчин. Они что суперменами становятся от любви?
- В некотором роде, - сохраняя невозмутимость, ответил дворецкий.
- Всё-таки сомневаюсь, что Максвелл напялит трико и пробьет потолок кулаком.
- Ну, если это всё чего вы боитесь…

Иногда, наверное, достаточно просто быть скользким наглым упертым мерзавцем с манией величия и непомерной самоуверенностью, то есть просто быть мной, чтобы вас пропустили в камеру к любимой женщине. Куда-то пропал Андерсон, и весь Ватикан жаждет знать, почему в Лондоне два месяца назад случился такой погром, производители чипов так и не найдены, а я даже пальцем не пошевелил, пока не узнал, что две мои любимые женщины пропали вместе с ценным сотрудником Искариота. Хотя, конечно, если бы я действовал только от своего лица, то вряд ли добился бы успеха в переговорах, Папа и весь Ватикан считает, что я тут по дипломатическим соображениям, ну, да, пусть считают и спят спокойно.
Охранники у дверей покосились на меня с подозрением, но, увидев гербовую печать и подпись самой королевы, с выражением неудовольствия на лицах дверь всё-таки открыли. Я надеялся, что Шоколадке ещё не доложили о моем приходе, но войдя, решил, что лучше бы она об этом знала. Интегра сидела за столом и, сдвинув брови, читала газету при свете одной, до безобразия оплывшей, свечки. Но не эта «идиллическая» картина поразила меня больше всего – у стены стояла двухэтажная кровать, насколько я понял весьма обычный атрибут тюремной камеры, на нижнем «этаже» свесив на пол непомещающиеся ноги, лежал вампир, а рядом с ним, словно утонувшая в его одежде и внушительной фигуре, спала Ева. Она периодически бубнила что-то неразборчивое и глубоко вздыхала, но совсем не ворочалась и не пиналась, как бывает у детей при неспокойном сне, из чего можно было сделать вывод, что ребенок рад столь тесному соседству с кровососущим немертвым созданием.
- Какого?! – никак не отреагировавшая на звук открываемой двери еретичка, при первых же повышенных нотках моего голоса оторвалась от чтения и вцепилась в меня взглядом так прочно, как Эскалибур в камень– вытащить сможет только избранный. Некоторое время мы смотрели друг на друга, я – почти под полным гипнозом, уже готовый умереть, и она – готовая убить, при чем не только меня, но и Алукарда, охранников и королеву заодно. Потом ноздри моей любимой дернулись, она как-то истерично и спонтанно скомкала газету и рванула к двери.
- Что этот *** католик, прости Господи, делает здесь?! – «поинтересовалась» Интегра у охраны. Меня, тем временем, удивил тот факт, что она спокойно выходит из камеры и орет на каких никаких представителей закона, явно не боясь увеличения своего срока пребывания в тюрьме. Я, кстати, до сих пор не знал за что её посадили.
- Он…вот…сама королева, - долетели до меня обрывки фраз, и послышалось шуршание бумаги.
- Ты! Ну, ты и урод! – не повышая голоса, прошипела Интегра, вернувшись обратно и держа в руках приказ королевы. Знаете, практически в полной темноте, в которой были четко видны лишь её блестящие пронзительно-синие глаза, да плюс это шипение создавалось впечатление не только жуткое, но и пугающее настолько, чтобы научиться испаряться. Однако я взял себя в руки, чему значительно поспособствовал вид моей дочери спящей с вампиром на одной кровати.
- Дверь закройте, - продолжала шипеть еретичка.
- Но сэр… - попытался возразить охранник.
- Я не ясно выразилась?! – не знаю, как можно шепотом звучать властно, но у неё это получалось, - ничерта он мне не сделает!
- Хотел поиздеваться?! – швырнув в меня остатками приказа, спросила Интегра, когда дверь закрылась.
- Почему Ева спит рядом с ним? – задал я, наконец, столь волнующий меня вопрос, проигнорировав предыдущий.
- Какое тебе дело до этого?! – оттаскивая меня в максимально удаленный от кровати угол, сказала Шоколадка.
- Что значит какое?! Я её отец! - тут раздалось, словно из другого мира, будто откуда-то из-под земли, короткое и звонкое, а потому жуткое и нечеловеческое, но с оттенком сарказма:
- Хм! - оно как волна накатило на меня, и я взглянул в сторону кровати. Красный глаз, будто парящий над светлыми волосами моей дочери смерил меня издевательски-ироничным взглядом, и снова закрылся. «Что вампир хотел этим сказать?» - стало интересно мне.
- Ты её никто! Её враг!
- Натаскиваешь её на меня, да, как собаку?! – я не знаю чего хотел, когда добивался этой встречи, но можно предположить, что урвать хоть один поцелуй и этот момент был самым подходящим: Интегра прижала меня к стене, и её лицо находилось совсем близко от моего, казалось вот-вот и заиграет музыка, камера опишет круг, а мы начнем целоваться и срывать друг с друга одежду. Однако ничего не произошло, да и желания особого не было. Именно в этот момент я впервые всерьез размышлял об Интегре как о враге.
- Она Хеллсинг, им и останется, а ты… - Шоколадка отстранилась, что меня не сильно обрадовало.
- А я? Это моя кровь.
- Хочешь, твоя кровь уже не будет тебе принадлежать? – всё так же жутко, тихо и одновременно звонко спросил вампир, открыв один глаз.
- Я тут с дипломатической миссией, хотите проблем с Ватиканом? – быстро справившись со страхом, в тон ему ответил я.
- А цель миссии: узнать об условиях содержания моей дочери? – язвительно спросила Интегра, сделав акцент на слове «моей».
- И это тоже.
- Максвелл, хочешь, чтобы я тебе ещё один зуб выбила?! – вопрос, разумеется, был риторическим. Мне сразу стало понятно, что моё спокойствие её злит и вдобавок она боится, что Ева проснется и увидит меня. А если уж Шоколадка чего-то боится или просто беситься, то на пути у неё лучше не попадаться. И я уже почти собрался отступить, и подождать более подходящего момента для разговора, когда остатки гордости и храбрости общими усилиями достучались до моего разума. «Эй, - сказали они, - это же твой ребенок, ты имеешь на него право, ты участвовал в её рождении, ты дал ей имя!»
- Нет, не хочу. Я хочу, чтобы ты мне сказала, что моя… - Интегра уже замахнулась, но я перехватил её руку, - дочь делает здесь?
- Спит, - коротко ответила Шоколадка и отвесила мне звонкую оплеуху свободной рукой, о которой я почему-то забыл. Ну, хоть зуб не выбила.
- Так, я буду расценивать это как попытку убийства. Я официальное лицо, между прочим.
- А я кто?! Ты меня, кстати, за руку схватил, - даже не заметив, что перешла с шепота на обычный тон голоса, подхватила Интегра мою стратегию.
- Ах, извините! Вы женщина, которая держит ребенка в неподобающих условиях.
- Что?!! Да, её только камикадзе, вроде твоего Андерсона, может отсюда вытащить! Точнее попробовать, потому что она его на клочки разорвет. Тут один охранник с прокушенным пальцем до сих пор ходит! Вот уж когда заметно, чья она дочь на самом деле.
- Я рад, что ты, наконец, это признала.
- Я не это имела ввиду!
- А что тогда?!
- Люди, - потонул в нашем споре голос, который показался мне каким-то знакомым, но в силу своей потусторонности был отнесен моим мозгом в категорию галлюцинаций.
- Не ори на меня!
- Сама не ори, идиотка, разбудишь ребенка!
- Это я идиотка…да, я идиотка, потому что родила от тебя ребенка.
- Ну, вот здесь можно поспорить…
- Люди! – снова вмешалась галлюцинация, которую я продолжал игнорировать.
- Нельзя тут спорить. Ты самый нахальный, язвительный, похотливый и упертый католический епископ, которого я когда-либо встречала!
- Я польщен такой характеристикой. И, если уж на то пошло, то ты самый никудышный, беспомощный…
- Люди!!! – вконец обнаглела галлюцинация.
- …глава самой ничтожной еретичной организации, которую мне представлялась честь раздавить!
- Вот значит как?! И почему тогда, позволь спросить, ты так печешься о дочери этого никудышного главы ничтожной организации?!
- Интегра! - вампир подошел к хозяйке и, нахально схватив её за плечи, повернул в сторону кровати. Я, уже открывший рот для ответа, тут же его закрыл, а потом начал быстро-быстро моргать, мечтая, чтобы мной увиденное, оказалось не сном. Ева села на кровати, сладко зевнула, а потом посмотрела на меня с равной долей интереса и радостного узнавания.
- Ой, а я вас помню, - сказала она, когда прошло достаточное количество времени, ситуация при этом напоминала нечто вроде того когда все актеры на сцене забывают слова и думают, что же делать.
- Алукард, - будто кто-то повернул ключ у неё в спине, мгновенно завелась Интегра, - почему ты меня не предупредил, что она просыпается?!
- Я пытался, - ответил вампир мрачно.
- Мама, это же твой знакомый, - тем временем продолжала Ева. Она спустилась на пол и начала идти в моем направлении, я присел на корточки и протянул руки, готовясь обнять своего ребенка. Однако тут у Алукарда, видимо, сработал какой-то особенный инстинкт и он без всякого приказа, подхватил девочку на руки. Похоже, что выражение лица у меня было: «меня прокатили», потому что Интегра приосанилась и благодарно посмотрела на вампира.
- Это не мой знакомый, зайка, это католик.
- Да? А похож на человека, - в четыре года Ева уже умела плеваться ядом, и делал это очень метко. И, возможно, в этот раз я бы ушел раздавленный и почти побежденный, с самооценкой размером с горошину, вжав голову в плечи, засунув руки в карманы, быстрыми, но мелкими шагами, если бы Шоколадка не рассмеялась. Я ухватился за этот смех, потому что он отличался от того раза, когда несколько месяцев назад на кухне своего дома, она тихо то ли кашлянула то ли хихикнула в кулачок. Это был самый настоящий женский смех, тот которым они пользуются, когда смеются над шутками мужчины, того мужчины, которого хотят привлечь. Так она смеялась, ещё четыре года назад, в Италии. Тогда мы старательно делали вид, будто это не свидание, хотя прекрасно понимали, что оно самое и есть. Поэтому тогда она смеялась для меня, растягивала губы так, чтобы это было подчеркнуто красиво, демонстрировала два ровных ряда белоснежных зубов, и сам смех был словно колокольчик, зовущий за собой в темноту, а потом ещё прикрывала рот ладошкой и отводила глаза, будто стыдясь своего веселья. Сегодня она тоже смеялась для меня, сощурив глаза, и эта игривость совсем не шла к её новому имиджу непобедимой гордой и уверенной в себе женщины.
Я вздохнул с покорным видом и, положив руку Интегре на плечо, произнес:
- Давайте спокойно поговорим, и я уйду.
- Похоже, у меня просто нет выбора.
Потом мы сидели за столом, а Ева лежала на кровати и что-то рисовала, иногда поглядывая в нашу сторону и хитро улыбалась. Интегра вела себя несколько неожиданно. Согласно сценарию она должна была быть ещё более злой, хотя бы из-за того, что позволила своим истинным чувствам вырваться на свободу, сидеть, выпрямив спину, сложив на груди руки и сдвинув брови так чтобы ими можно было держать карандаш. Однако она уселась на стуле чуть наискосок, слегка съехала под стол, положила правый локоть на спинку и засунула в рот сигару, которую не стала зажигать. Перед этим Шоколадка высунулась за дверь и попросила охранников принести вино и два бокала. Я сразу понял, что она не просто заключенная, но все же мучался вопросами. Например, что такого она страшного совершила, что даже королева, под чьим крылышком «Хеллсинг» по идее и находился, не смогла всё уладить? Хотя с другой стороны, раз уж Интегре позволяются такие вольности, как, например посыл охранников за вином, значит, королева всё-таки поспособствовала и почему же она не могла поспособствовать ещё больше? Однако я не решился задать ни один из вопросов пока обзор моей еретички мне частично не закрыли бутылка красного вина и два бокала.
- Максвелл, - не дав мне начать, Интегра как-то совсем не по-женски схватила бутылку за горлышко и неаккуратно наполнила бокалы на половину, а потом взяла свой в ладонь, зажав ножку между пальцами, - Максвелл, - повторила она, - сделай мне одолжение.
- Да? – ну, что мне оставалось делать?! Шоколадка с подозрением сверкнула глазами в сторону Евы. Я тогда ещё не знал, что в кругу семьи у моего ребенка было прозвище в стиле индейского имени: Большое Ухо, и поэтому не очень понял осторожность её матери – мы сидели довольно далеко от кровати. Интегра практически взобралась на стол и жарко зашептала мне куда-то в шею:
- Поиграй со мной.
- Прости?
- Так же как там, в Риме, там мы играли в «не свидание», - «не» она выделила голосом, а «свидание» произнесла с издевкой, получился великолепный по произведенному эффекту коктейль из презрения, ненависти и жажды мести, уж не знаю за что, - а сейчас сыграем в «деловую встречу». Договорились? – я кивнул.
- Отлично, - отодвигаясь на безопасное расстояние, сказала Интегра.
- За что ты…вы здесь оказались? – клянусь, взгляд Шоколадки так и говорил: хороший епископ, а у меня вдруг возникло желание принести ей тапочки в зубах.
- Я, подозреваюсь, а если быть точной прямо обвиняюсь в нападение на королеву. Свидетелей тьма, это транслировалось по всем каналам в прямом эфире, вся страна видела.
- То есть вы тут надолго? – я как мог сохранял официальный тон и изображал злорадство.
- Надеюсь, что не очень.
- То есть?
- Королева прекрасно понимает, что «Хеллсинг» на неё не нападал. Напали вампиры, а мы как раз пытались её защитить, однако общественность не знает о существовании вампиров, из-за этого всё выглядело так, будто это мои солдаты пытались захватить королеву. Поэтому пока я вынуждена пребывать здесь.
- До каких пор?
- Пока не придумают способ оправдать меня перед народом.
- Это ведь может затянуться надолго.
- Может, - спокойно согласилась еретичка.
- Но…- дальнейшие попытки сочувствовать ей были пресечены, властным взглядом, в котором, как мне показалось в полутьме, потрескивали фиолетовые электрические разряды.
- Эмм…мда, а кто погром устроил?
- Объявился какой-то вампир, который…так сказать набрал команду и собирался, как я поняла, захватить мир или что там обычно хотят очумевшие от своей собственной власти и силы мужчины, - был в её словах какой-то намек на меня, я даже не понял в чем конкретно и при чем тут я, но это было. Она смотрела так пристально и зло, что нельзя было не понять: меня хотят укорить в чем-то.
- А Андерсона вы не встречали? – быстро сменил я тему.
- В какой момент времени?
- Непосредственно перед…ну, погромом?
- Нет, - и всё! Беседа увяла, не успев даже толком начаться, полагалось, что я должен встать вежливо попрощаться и уйти. Однако я всё сидел и сидел, словно ждал чего-то, а мои любимые женщины смотрели на меня пристально и с раздражением. Ева даже оторвалась от рисунка над которым с забавным пыхтением трудилась весь наш «разговор» с её матерью. Некоторое время я смотрел только на Интегру, но позже повернулся к девочке. Мне хотелось рассмотреть её получше, может быть найти в ней ещё что-то моё, а она вроде бы не была против: тоже смотрела на меня, чуть наклоняла голову набок, преувеличенно быстро моргала и зачем-то закусывала губу.
- Ещё вопросы? – все же не выдержала Интегра.
- Нет…я…
- Хочешь мой рисунок! – вдруг просияла Ева, как будто только этого и ждала.
- Да, - быстро согласился я, поскольку терять мне было нечего.
- На! – она протянула мне альбомный лист. На нем был нарисован, кстати, весьма неплохо, ангел с мечом.
- Уходи, Максвелл, - устало выдохнула еретичка, когда я с благоговением взял рисунок и начал размышлять над тем как бы поудачней похвалить своего ребенка, - больше тебе здесь ничего не обломится, - и от поразительной точности этой фразы мне захотелось уйти отсюда, вжав голову в плечи с самооценкой размером с горошину.

Интегру Вингейтс Хеллсинг выпустили после пяти месяцев заточения, и первое что она сделала, оказавшись в своем кабинете, это позвонила в Ватикан и сказала всё, что она о них думает. В сущности, оскорблять кого-то конкретного она не собиралась, просто набрала номер, который считался телефоном штаб-квартиры «Искариота» (хотя и дураку понятно, что настоящий номер засекречен) и ведрами излила желчь и яд на того кто поднял трубку. Об этом звонке главе организации сообщили, да вот только ему было не до разбирательств с «Хеллсингом».

Когда мужчина зол – он мстит, когда мужчине грустно – он ищет женщину, когда мужчина весел – он не отвлекается, когда мужчина спокоен – он этим наслаждается, когда мужчина волнуется – он не находит себе места, но вот когда мужчина влюблен – он совершенно не знает что ему делать. Вероятно, именно поэтому я решил напиться. Просто из растерянности, просто потому что не знал чем ещё себя занять. Это бесполезная бесконечная череда дней без неё, сводила меня с ума. И я знал: если прямо сейчас не выпью, то дойду до края. Края подоконника разумеется. Жидкость жгучей змеей пронеслась по пищеводу и тяжело бухнулась в пустой желудок. Что это? Даже не помню. Виски, наверное, впрочем, это может быть и чем-нибудь совсем другим. Когда я вернулся из Лондона, то понял, что мир вдруг исчез. Ничего не осталось: ни звуков, ни запахов, ни вкуса, ничего, что могло бы быть конкретным, понятным. Только расплывчатые образы и тени. Мне как никогда не хватало поддержки, я это понимал, и я знал, где мог бы найти её, вот только…Андерсон пропал, так же как и все в этом мире.
Держась за раму, я покачивался на узком подоконнике, глядя на далекий купол Собора Святого Петра на фоне заходящего солнца и сочинял какой-то бредовый стишок о том как прекрасен этот вид. По мере того как количество алкоголя в бутылке уменьшалось, хватка моя всё слабела, рифма становилась всё менее заметной, а земля казалась ближе. Хотя этаж был пятый. И вот когда мне начало казаться, будто уже можно просто сделать шаг и встать на асфальт, чьи-то руки сняли меня с подоконника.
- Максвелл, какого черта ты вытворяешь? – как следует ударив меня по щекам несколько раз, зло спросил Андерсон.
- Александр…я…я не могу.
- Что? – он явно не представлял, каким будет ответ на его риторический вопрос.
- Больше не могу…ик…так не могу, - и вдруг случилось нечто удивительное: он прижал меня к себе, как часто делал, когда я был маленьким. Прижал меня крепко, погладил по голове и спокойно сказал:
- Давай, рассказывай всё по порядку, - и почему же мне не пришло в голову сразу спросить его где он пропадал столько месяцев?

- Алукард! – знакомый зов сотряс поместье Хеллсинг и затих, достигнув ушей того, кому предназначался.
- Да, моя госпожа, - вампир склонился в приветствии. Госпожа сидела в своем кресле с высокой спинкой, как обычно окутанная клубами дыма и Алукард, поморщившись, открыл окно, чтобы буквально освежить атмосферу.
- Скажи, ты видишь то же что и я? – она протянула ему листок. Впервые оказавшись в Англии вампир языка не знал, но за сто лет успел выучить его достаточно хорошо, однако сейчас он готов был согласиться с тем что чего-то недопонял.
- Здесь сказано, что вы с… - тут Алукард буквально поперхнулся, - дочерью, приглашаетесь в Ватикан на празднование…пятилетия заключения мирного договора? – концовку он решил переспросить для большей верности.
- Или у нас совместные галлюцинации или это действительно правда, - мрачно заключила Интегра и с усердием затянулась.
- Но… - вампир беззвучно пошевелил губами и продолжил:
- Ведь прошло уже шесть лет.
- Да?
- Да, - Алукард ехидно улыбнулся, - договор на девять месяцев старше Евы, а ей… - договорить ему не дал крестик, который очень метко был запущен вампиру прямо в наглую морду.
- Все мужчины мира задались целью достать меня! – фыркнула Интегра.
- Ей будет шесть через месяц, - все-таки закончил свою мысль Алукард.
- Не важно, - хозяйка решила не обращать внимания на подколы кровососа, - как ты думаешь с чего бы это?
- Тут же написано, что в последнее время отношения между Искариотом и Хеллсингом накалились, они много раз нарушали договор и теперь в качестве извинения они хотят устроить праздник, чтобы снова наладить контакт и примирить организации. По-моему всё это должно считаться очень милым, по людским меркам, разве я не прав? – в ответ Интегра нахмурила одну бровь, вторая при этом осталась на месте из-за чего хозяйка чудовища выглядела не столько угрожающе сколько забавно.
- Тут что-то не так. Я просто пяткой чую – тут что-то не так.
- А мне кажется, это то, что и должно быть, - улыбнулся вампир.

Если бы не Андерсон я бы не справился. Идея, конечно, целиком и полностью была моя, но я бы умер раньше, чем она появилась, если бы не Андерсон. Он прямо мой ангел-хранитель ни много, ни мало. Мне потребовалось почти два года, чтобы уговорить вышестоящих на это мероприятие. Проблема заключалась не столько в их консервативности, сколько в сомнении, что Хеллсинг пойдет на такое. Конечно, никому не хочется тратить деньги и нервы на пусто звук. Особенно первое. Но я их уговорил, и чувствовал себя в конце как победитель, словно великий герой, единственный кто выстоял в битве. Это и была битва – за любовь, однако война на этом не закончилась, я это понял, как только к крыльцу Резиденции Папы подъехала черная машина.
Интегра вышла к встречающим, облаченная в широкие брюки, трикотажный топ, женственный кардиган и туфли-лодочки на невысоком каблуке, всё выдержано в сливочно-песочной гамме и чудесно сочеталось друг с другом. Она выглядела во всем этом настоящей женщиной, совсем не такой как вначале нашего знакомства, и вовсе не траснсвеститоподобной леди, а знающей силу своей привлекательности властная вдова. Она слегка встряхнула волосами и выпрямилась во весь рост, после чего с вызовом взглянула на меня. Даже не попытавшись скрыть своего взгляда, она смотрела как бы сквозь тех более высоких по положению особ, которые стояли передо мной. И я понял – её наряд это провокация, будто знамя войны, она хотела сказать мне: ну, сможешь справиться со мной теперь?! И я отвел глаза первым, ведь если с восемнадцатилетней девственницей или железной леди можно было справиться, зная их слабости, то у зрелой женщины и матери было значительное преимущество перед влюбленным мужчиной. Однако вслед за ней из машины выбралось существо, благодаря которому я не потерял надежды. Ева была одета в закрывающую колени юбку с карманами по бокам, блузку и удобные сандалии все такого же цвета как костюм матери, сначала этот наряд показался мне излишне строгим для шестилетнего ребенка, но потом мне стало ясно, что в цветастом платьишке она смотрелась бы куда глупее. Девочка пробежала живым взглядом по всей толпе увидела меня и даже улыбнулась, скорее всего, была просто рада увидеть хоть одно знакомое лицо.
- Мы рады вашему приезду, - что бы там не говорили, Папа действительно любит детей и никакой не извращенной любовью, а очень даже отеческой. Ева явно ему понравилась, он хорошо разбирается в людях, и ему не могли не броситься в глаза её уверенная осанка и цепкий, любопытный взгляд - явные задатки будущего лидера. Я в детстве тоже был таким. Впрочем, при виде ребенка многие заулыбались, девочка, будто разрядила атмосферу. Ребенок в большинстве религий считается созданием невинным, поэтому она как бы не принадлежала ещё ни к одной из конфессий, а посему могла послужить своеобразным «мостом» между протестанткой и католиками. Во время ужина её ключевая роль стала особенно заметной, поскольку говорить было особенно не о чем, все спрашивали у Интегры о Еве. Я старался не обращать на себя лишнего внимания, чувствуя себя при этом, как злоумышленник, словно задумывал нечто отвратительное, хотя…если честно задумка действительно не благоухала моралью.
Но я любил её. Избитая фраза всегда кажется слабым оправданием. Можно выразиться иначе: во мне жило чувство настолько сильное и огромное, что подчиняло себе все мои действия и помыслы. Особенно последние полгода, что бы я ни делал: ел, пил, мылся в душе, читал или молился – всё ассоциировалось с ней одной. Так что нет ничего удивительного, что, дождавшись ночи, я выбрался из штаб-квартиры «Искариота» и направился к папской резиденции. На этот раз Интегру разместили в другой комнате, располагавшейся чуть дальше по коридору. Главное её достоинство было в том, что комната была сдвоенной, во второй располагалась Ева. Планируя размещение, мы дружно решили, что так женщине будет спокойнее за своего ребенка. Для того же что намеревался сделать я – размещение оказалось не очень удачным. Я шел почти не скрываясь, во-первых, не от кого было, во-вторых, какая-то упрямая внутренняя уверенность не давала мне почувствовать стыд. Однако где-то очень в глубине души я надеялся, что окно окажется закрыто. Нет, в такую жару при отсутствии кондиционера, кто угодно открыл бы окно, создавая естественную вентиляцию. Обе ставни были открыты и поддерживались в нужном положении какими-то книгами, белая занавеска мистически колыхалась на легком ветерке. Залезая в окно, я вдруг представил себя со стороны: одетый в свои обычные тусклые цвета, жадно, если не похотливо, сверкающий глазами и не очень ловко закидывающий ногу на подоконник – Энрико Максвелл являл собой довольно жалкое зрелище. Тогда мне подумалось: вот неудачно дернусь, полечу головой вперед, запутаюсь в занавеске, сорву карниз, книги свалятся, застучат ставни, громко ругаясь, проснется Интегра и мне останется только умереть со стыда, когда на шум сбежится весь этаж и главное – моя собственная дочь. Но ничего такого не произошло, лишь жалобно пискнули передвигаемые колечки занавесей, когда я отодвинул их в сторону. Интегра спала в необычной для неё позе, как мне показалось. Впрочем, я себя быстро одернул: откуда мне знать, как она любит спать? Ведь я видел её спящей всего лишь раз и тот был шесть лет назад. Она лежала на спине, почти не накрывшись одеялом, одна нога согнута в колене, правая рука подложена под голову, вторая лежит рядом с лицом. Роль сорочки выполняла пижамная рубашка, которая была больше своей хозяйки размера на два. В общем, вряд ли вид Интегры можно было охарактеризовать как соблазнительный, однако было в нем что-то маняще интригующее. Не знаю, как объяснить, но сцена выглядела так по-домашнему уютно, а нас всегда манит то, что недоступно и невозможно. Я скользнул к кровати настолько ловко, что сам удивился. Интегра не проснулась, казалось ничто не заботит её, и сны ей видятся самые безмятежные. Может быть, так оно и было. От её тела шел жар, на губах, словно роса, выступила влага. Я с трудом сдерживался, чтобы не навалиться на неё и не впиться в эти губы жадным, собственническим поцелуем. Разбуди я Интегру таким способом, в глаз получил бы точно. Пришлось нависнуть над спящей и аккуратно поцеловать сначала в лоб, затем в кончик носа и, пропустив губы, опуститься к шее. На миг мне показалось, будто она отвечает, выгибается навстречу и тихо стонет, в полусонной истоме, словно я продолжение приятного сна, однако удар коленом в живот развеял флер романтики. Удар был не сильным, явно просто предупреждающим.
- Максвелл, - прошипела она далеко не заспанным голосом, - если тебе кажется допустимым забираться в спальню к женщине, то пусть, но неужели твоя мораль допускает даже забираться в ту спальню, в которую в любой момент может войти ребенок, - она говорила слишком связно для только что разбуженной.
- Ты не спала, когда я сюда лез, - высказал я свою догадку вслух.
- Нет, - гордо выпрямляясь, ответила она.
- Тогда почему не остановила? – вместо ответа Интегра встала с кровати, подошла к двери в следующую комнату и тихо её приоткрыла.
- Играешь неприступную? Какой смысл, это же смешно…
- Слава Богу, не проснулась, - словно и не слышала меня, произнесла Интегра, закрывая дверь.
- Тебя смущает присутствие дочери?
- Максвелл, - на этот раз голос был неподдельно сердитый, - я тебе не дала в самое дороге, чтобы ты мог убраться отсюда, иначе я закричу, - она встала у кровати упершись руками в бока, становясь похожей на барышню строгих нравов.
- Ты не прогнала меня сразу, - только и ответил я.
- Максвелл, сколько ещё раз…
- Тысячу, две! – выпалил я с жаром временно позабыв о необходимости говорить шепотом, - пока не устанешь!
- Перегибаешь палку, епископ, - последнее слово прозвучало как оскорбление, - хорошо. Я тысячу раз готова сказать тебе, что я тебя ненавижу. Ненавижу, ненавижу… - это была истерика, но в силу мужественного характера Интегры было в ней нечто благородное, лишенное бессмысленной траты сил на крик и топанье ногой. Она просто стояла у кровати и с шипением, выплевывала это слово раз за разом всё более злобно. Я не смог терпеть этого долго, протянул руки, схватил её за запястье и за талию, затащил на кровать.
- Прекрати, - прошептал я, уложив её на кровать, но она не остановилась. Так мы провели довольно много времени: Интегра, лежа на спине, заверяла меня в своей безграничной ненависти, а я навис над нею, умоляя остановиться. Мне показалось, что я окунулся в само слово «ненавижу» оно окружило меня и начало душить до потери сознания. Очнулся я от странно знакомого ощущения, которое сразу не распознал. Интегра продолжала ненавидеть меня, но каждое слово сопровождалось поцелуем. Она покрывала поцелуями моё лицо, а когда на нем не осталось места, перекинулась на шею, чуть приподнявшись над подушками. Всё ещё пребывая в маловменяемом состоянии, я обнял её, прижал к себе и принялся с усердием возвращать поцелуи.
- Ненавижу, - шептала она, расстегивая мою рубашку.
- Люблю, - говорил я, пробегая пальцами по её позвоночнику, словно по клавишам рояля.
- Ненавижу.
- Люблю.
- Я больше всех тебя ненавижу.
- Никто тебя не любит сильнее, чем я.
- Энрико, - как всё-таки эротично звучит моё имя.
- Шоколадка.
- Не называй меня так, ублюдок.
- Почему? – последняя пуговица её пижамы была расстегнута.
- Ненавижу, - злость превратилась в сладострастный стон, - как же я тебя ненавижу, - однако она была здесь, мы были вместе на одной постели, окруженные запахами ладана, её сигар и рюмки коньяка, выпитой мной из малодушия. Мы тонули в запахах, ощущениях, а постельное белье обернулось вокруг нас словно уютный кокон. И всё вдруг кончилось так же внезапно, как и началось. Снова вынырнув из очередного полуобморока, я понял, что обнимаю уже не стройное женское тело, а подушку. Помотав головой я как следует огляделся: это несомненно была гостевая комната, в которой поселили Интегру, однако самой временной хозяйки здесь не оказалось. Ещё некоторое время понадобилось на то чтобы услышать голоса в соседней комнате. Мой мозг долго скрипел, размышляя на тему природы этих голосов. Интегра разговаривала с Евой:
- Можно я буду у тебя спать? – спрашивала девочка.
- Ты будешь пинаться.
- Нет, мамочка, пожалуйста, я обещаю лежать на самом краешке.
- Ох…ну, хорошо, - «что она делает?!» пронеслось у меня в голове, ведь ребенок увидит, что я здесь и кое-какие выводы из этого сделает. Сам удивляюсь, как мне удалось так быстро ретироваться, ведь я буквально находился в полуобморочном состоянии и к тому же сильно мучился неудовлетворенным желанием. Хотя позже я понял: даже если бы я не ушел, Интегра извлекла бы из этого ещё больше пользы. Она бы выставила меня перед ребенком в невыгодном свете, дескать: смотри нехороший католик забрался к твоей маме в спальню среди ночи. И тогда мне никогда бы не удалось завоевать хоть маленькую часть Евиного доверия. В то время как Интегра не могла проиграть ни в одном из возможных вариантов.

Первое что я сделал утром, это посмотрел в зеркало. Не знаю почему, мне вдруг захотелось увидеть себя по-настоящему, не просто так между умыванием и бритьем, а рассмотреть в отражении не только тело, но и то что творилось у меня внутри. Я подошел к большому зеркалу, стоящ

 Отправлено: 30.04.07 19:12. Заголовок: Re:

Вот у меня период безумной любви к этому пэйрингу...
И я обожала первые две части))
И продолжение попало в период моих поисков фиков И/Э)
В общем) Спасибо;)

 Отправлено: 30.04.07 20:21. Заголовок: Re:

Fairbrook всегда пожалуйста, у самой был такой период, потому за фик и взялась.

 Отправлено: 01.05.07 13:58. Заголовок: Re:

Не люблю эту пару. Люблю, как ТЫ, АВТОР, гениально пишешь.

 Отправлено: 18.05.07 07:08. Заголовок: Re:

Cloud пишет:

цитата:

Ребенок в большинстве религий считается созданием невинным, поэтому она как бы не принадлежала ещё ни к одной из концессий

Небольшая поправка: различные направления одной религии называются конфессии.

По стилю же и по сюжету - превосходно. *в почтении склоняюсь перед автором*

 Отправлено: 20.05.07 17:16. Заголовок: Re:

Потрясающе, просто потрясающе)))))) Не могу выразить, как мне нравится)))

 Отправлено: 21.05.07 09:13. Заголовок: Re:

Beorn во, а я ещё мучилась правильно или нет! Поправлюсь.

 Отправлено: 21.05.07 10:44. Заголовок: Re:

Всегда рад помочь. Если обнаружу ещё что-нибудь - обязательно сообщу (правда, в факте обнаружения сомневаюсь...).

 Отправлено: 21.05.07 11:33. Заголовок: Re:

Што-та я пробаклажанило все самое интересное :) Ты вот тут пишешь мегазамечательные вещи, а я, собственно, ни сном, ни духом :) Прошу прощения, но я вас люблю ;)

 Отправлено: 09.07.07 14:39. Заголовок: Re:

...Крик подобен грому -
Дайте людям рому ПРОДУ!!!!!!!

 Отправлено: 12.07.07 10:23. Заголовок: Re:

Vholk Jess пишет:

цитата:

...Крик подобен грому - Дайте людям рому ПРОДУ!!!!!!!

Не ори. Автора отвлекаешь...

 Отправлено: 15.10.07 07:18. Заголовок: Re:

Ну, что ж, всем кто просил проду посвящается. И, не волнуйтесь конец уже готов, осталось только кое-что подправить выложу его где-нибудь завтра- послезавтра.

За завтраком, вооружившись всей возможной решимостью, я сидел довольно далеко от них обеих и только светски улыбался, если кто-то обращал на меня внимание каким-нибудь вопросом. Не хочется показаться самоуверенным, однако Интегра заметно изменилась в лице, когда вместо своего обожающего взгляда я подарил ей лишь простое приветствие. Как бы там ни было, но в чем-то все женщины похожи – они сердятся, когда уделяешь им слишком много внимания, но, лишившись его, тут же требуют вернуть всё как было. В результате к середине завтрака я уже возомнил себя хозяином положения, ведь Еретичка то и дело коротко и зло смотрела на меня, в то время как я наблюдал за ними только краем глаза. Однако потом, Интегра с Евой встали из-за стола и пошли к двери. Я аккуратно обернулся, так чтобы они не заметили моего внимания к ним, и вдруг увидел как к гостьям подошел какой-то молодой послушник. До меня донеслись фразы о сопровождении и экскурсии, после чего мир утонул в одной только мысли: он будет с ними! Целый день с ними! А я просижу за работой, пока он БУДЕТ С НИМИ! Сжав вилку, так словно она была единственным, что могло удержать меня на месте, я скорчил такую гримасу, что несколько коллег спросили, не заболел ли у меня живот. С началом рабочего дня ситуация ухудшилась и пришлось призывать в помощницы шариковую ручку, которая в конце концов сломалась, а вместе с ней и моё терпение. Я встал из-за стола и решительно открыл дверь, за которой меня встретил Андерсон.
- Ты, что меня сторожишь? – напрягся я.
- Жаль, что твоя вера настолько слаба, что тебя приходиться сторожить, однако это так, - ответил он в назидательном тоне. А я тем временем вспомнил, что он думает, будто я хочу разлюбить Интегру.
- С моей верой всё в порядке, я просто хочу прогуляться, потому что жарко, к тому же скоро обед.
- Максвелл, - он положил руку мне на плечо и, взирая с высоты своего роста, без угрозы произнес: - ты мне врешь.
- Да, - так же спокойно, даже несколько меланхолично, признался я. Хотя формально я не соврал ни слова: было жарко, кондиционера в офисе не держали, прогулка по садам была единственным возможным спасением от зноя, а официально обед наступал через час.
- Это плохо.
- О, не то слово! Куда они пошли? – я умоляюще на него взглянул, - скажи мне, иначе я напьюсь.
- Да, она просто темнокожий дьявол! – выходя из себя и сам становясь похожим на дьявола, воскликнул Андерсон.
- Ну, есть немного…- временно погрузился я в воспоминания, - но дело не в этом, мне нужно её увидеть. Где они?
- Провались… В Риме, там же где и тысячи туристов.

«Странно это» - подумалось мне тогда. С трудом верилось, что Андерсон так быстро сдался, а Интегра с Евой нашлись так легко, словно наблюдали за мной и попались мне на глаза специально. Выглядели они усталыми, и сначала я не понял, что же до такой степени их утомило. Ева одной рукой держалась за мать, а во второй несла вафельный рожок с тремя шариками мороженого.
- Привет, - улыбнулся я им.
- Максвелл, зачем ты здесь? – усталость не убавила у Шоколадки её обычной раздраженности хоть чуточку.
- Вас ищу, - совершенно честно ответил я, чем сразу же обезоружил Интегру, и она смогла выдавить только:
- Ааа…зачем?
- По-моему вы нуждаетесь в моей помощи, да? – я взглянул на Еву, которая с невозмутимым видом ела мороженое в ожидании развязки нашего разговора с её матерью.
- Ну, что, ребенок, нужно вам помочь? – девочка с Интегрой переглянулись, словно мысленно совещаясь между собой.
- Вообще-то…- немного помолчав всё-таки призналась еретичка, - мы устали и хотим есть, а в городе ни одно приличное заведение не работает, - я улыбнулся.
- Конечно, сейчас ведь сиеста. Это святое для любого настоящего итальянца, но, если честно, - предлагая женщине руку, сказал я заговорщицким тоном, - есть один притон, не соблюдающий священных обязанностей, - Интегра всё ещё колебалась, когда Ева отпустила руку матери и взяла мою. Это прикосновение всё перевернуло во мне, не столько самим фактом, сколько тем, что это был знак доверия. Интегра могла называть меня как угодно: мерзким, проклятым католиком, крысой, гадом, мерзавцем, но ничто не помешало девочке довериться мне. Из чего следовало, что она на всё имеет своё мнение и не дает влиять на себя даже такому авторитету как собственная мать.
- Иуда, - процедила Шоколадка, сердито посмотрев на меня и дочь, - Ладно, надеюсь, этот притон хотя бы недалеко? – находился, сей храм чревоугодия в неположенное время, практически под носом у Папы, а точнее в двух шагах от Собора Святого Петра. Там принята очень удобная форма самообслуживания: можно идти вдоль прилавка и набирать себе на поднос что захочется, а расплачиваться за всё в самом конце.
- Ну, вот, теперь после мороженого она наверняка ничего не захочет, - пробурчала Интегра и, сдвинув брови, посмотрела на Еву, - что ты будешь?
- Я ничего не вижу, - чуть обиженно ответила девочка. Обида была понятной - на неё сердились, когда она ещё даже ничего не сделала. Я поднял её до уровня прилавка, и Шоколадка мгновенно напряглась, будто я мог одним движением сломать ребенку хребет.
- Ну, чего хочет принцесса? – спросил я, ни на что больше не обращая внимания.
- А что вот это? – Ева указала на что-то пальчиком.
- Это кальмары.
- А они вкусные?
- Похожи на резину.
- Не ври ей, они похожи на курицу.
- Нет, на резину, - мы с еретичкой посмотрели друг на друга недоброжелательно, а потом улыбнулись, когда девочка сказала:
- Возьму, и если что вы с мамой доедите, - она росла рационалисткой. В этот раз я не позволил Интегре расплатиться, и с удовольствием заметил, что Шоколадка сопротивлялась уже не так рьяно как в первый раз. А когда мы сели за стол, она удивила меня до потери аппетита, игриво улыбнувшись и заметив:
- Я всё поняла, Максвелл, ты секретный агент, внедренный в Искариот и твоей задачей является не дать Хеллсингу, буквально умереть с голоду, - столько типично женского было в её позе, голосе, взгляде, что я смело, поставил в уме новый счет: 1:2, в мою пользу.
- Возможно, зато, когда дело касается вас, обязательно пропадает какой-нибудь наш сотрудник. Что ж вы такое с ними делаете?
- Давим интеллектом, - к Интегре снова вернулся сарказм, - кстати, а тебя не удивило внезапное появление Андерсона и то что он был в Лондоне во время нападения Инкогнито? – в задумчивости поднеся ко рту вилку с кусочком мяса, вдруг спросила Шоколадка. Хоть я действительно задумался над вопросом, всё равно решил заметить:
- Нашла время и место для обсуждения.
- Народу тут не особенно много, как я вижу, а Ева прекрасно осведомлена о делах организации, - несколько свысока, заявила еретичка, и я заметил гордость за дочь в её глазах.
- Да, - плохо прожевав уже полюбившиеся ей кальмары, вставила девочка, и, проглотив кусок, продолжила:
- Александр Андерсон, он же: Регенератор, Штык, Палач, Торговец смертью, Ангельская пыль и так далее. Возраст неизвестен, рост 220 сантиметров, боевые навыки…
- Всё, я понял, понял.
- Перебивать не хорошо, - сказала она и принялась за свою порцию с наигранным усердием. Интегра улыбалась, наблюдая за нами.
- И что ещё умеет этот вундеркинд? – спросил я у неё.
- Хорошо учится, занимается пианино, пением и рисованием, сама тренирует собаку и…- говоря обо всех способностях дочери с воодушевлением, Шоколадка вдруг осеклась и опустила взгляд в тарелку.
- И что?
- Мама, я же итальянским начала заниматься в этом году! - рассердилась Ева.
- Итальянским? – значит, в ней было больше сходства со мной, чем я думал.
- А знаешь, я в шесть лет уже начал учить английский. Он просто показался мне самым легким, а тебя чем привлек итальянский? – Интегра почему-то хихикнула, и я скоро понял почему.
- На нем говорят наши враги, значит нужно выучить язык, чтобы их понимать, - глядя на меня чистым взором, ответила Ева и залпом допила сок в своем стакане.
- Вот видишь, католик, не быть тебе героем дня. Но не расстраивайся, на крайний случай у тебя всегда будут старые добрые тридцать серебряников, - с нескрываемым ехидством заметила Еретичка.
- Два-два, - со вздохом произнес я, глядя им вслед.

Осознание того, что счастье вот-вот оборвется, делает нас ещё счастливее. Это очень двойственное ощущение, ведь мы больше ценим то, что потеряли, однако когда ты точно знаешь что потеряешь, но ещё не потерял, чувствуешь себя почти Богом, словно ты победил саму судьбу. Я даже с каким-то хвастливым бесстрашием думал: пусть уезжают, пусть я не урву ни одного поцелуя с губ Интегры, не заслужу ни одного благосклонного взгляда, пусть Ева называет меня проклятым католиком! Пусть! Я всё равно буду самым счастливым мужчиной, пока они рядом. Вечером того же дня, когда Ева пела, мне вдруг захотелось сходить к тому пруду, где её буквально сделали. Я там не был целых шесть лет, потому что боялся пробудить и без того яркие воспоминания об Интегре. И не успел я дойти до места, как услышал голоса. Как оказалось это моя «жена» и дочь, в сопровождении Папы и его охраны, прогуливались по саду.
- Скажите, почему у вашей дочери такое библейское имя? – спросил Папа, пока я, размышлял: стоит ли мне присоединиться к прогулке.
- Это…было наитие, наверное, да и муж говорил, что хотел бы, чтобы девочку назвали Евой, - ах, как же искусно она выкрутилась! Ведь ни слова не соврала! Впрочем, будь у меня больше времени и ясности в мыслях, даже не знаю, захотел бы я дать дочери имя первой грешницы на земле.
- А как бы он назвал мальчика? – выйдя из тени деревьев, я посмотрел прямо на Интегру, пытаясь поймать момент, когда она смутиться. Ожидание оказалось напрасным.
- Мы решили, что если будет девочка, то назовет он, а мальчику имя дала бы я, - вот значит как: родись у неё мальчик, никто не разбудил бы меня звонком в ту майскую ночь, точнее очень раннее утро. Я сам удивился насколько легко разгадал шифры, посылаемые ею мне в виде простого разговора.
- Очень мудро, - заметил Папа, - ну, что ж, простите меня, но мне действительно пора. Было приятно с вами поговорить, - он взял Еву за руку и уважительно её сжал, после чего удалился, оставив меня наедине с моей своеобразной семьей.
- Ты решил нас преследовать что ли? – практически с кулаками набросилась на меня Еретичка. Я же вдруг подумал, что личная охрана – не такая уж плохая идея.
- Я всё ещё слежу, чтобы Хеллсинги не погибли от голода, - вежливо ответил я и слегка поклонился.
- Мам, я спать хочу, - Ева подергала мать за палец.
- Конечно, бедная моя, - Интегра погладила девочку по голове, - целый день тебя мучили, пойдем, - жаль было отпускать их, но ребенок действительно устал, и мне пришлось удовольствоваться сопровождением обеих до дверей комнаты.

Интегра переживала, из-за этого плохо спала и мало ела, что не замедлило сказаться на её и без того астеническом телосложении и шатких нервах. Проблема была в том, что она не знала, что ей нужно в действительности: держать католика подальше или приблизить к себе, обезопасить себя или на всё плюнуть, а главное: любит она его или ненавидит. Для противоречивой женской натуры, это всегда такой сложный вопрос. Порой она вставала с твердой решимостью плюнуть Максвеллу в лицо при первой же встрече, а к вечеру ей хотелось случайно столкнуться с ним темном в коридоре и будь что будет! Пожалуй, любовь победила бы быстро, если бы не Ева-Мария. Ребенок не давал Интегра расслабиться в присутствии католика. Симпатизируя ему, девочка всё-таки сохраняла определенную дистанцию, не давая Максвеллу слишком больших надежд. Первое время леди Хеллсинг совершенно не волновалась, ни за себя ни за ребенка, и не чувствовала к главе «Искариота» ничего кроме презрительной жалости. По крайней мере, ей самой так казалось, но потом он вдруг изменился, стал таким независимым от неё, даже несколько отстраненным и в душу Интегры закралось опасение: он меня не любит, следовательно, я теряю над ним власть. А это было плохо, даже очень, ведь оскорбленные мужчины не менее опасны, чем обиженные женщины.
- Я не боюсь, - пробормотала женщина себе под нос.
- Что? – спросила Ева, идущая рядом.
- Ничего, зайка. Ты не устала?
- Нет, но я хочу цветочков.
- Что? – порой этот продукт греховной связи, высказывал совершенно непонятные на первый взгляд, желания.
- Ну, такие же, как нам Уолтер каждый день приносит.
- Ах, вот что, - ребенок просто соскучился по дому и захотел восстановить обстановку, доступными способами. В поместье, Уолтер, действительно каждый день приносил из теплицы свежие цветы, - ну, пойдем, - сразу стало понятно откуда взялось Евино желание, в данный момент они как раз проходили мимо цветочного магазина… И, конечно же, католик, был там. Первые несколько секунд Интегра буквально задыхалась от возмущения, но, успокоившись, сказала ребенку:
- Иди, выбери что захочешь. Ну, Максвелл, это уже переходит всякие границы, - она зло посмотрела на него, жалея, что «испепелить взглядом» - всего лишь образное выражение. Но мужчина не отвел глаза, не попытался оправдаться, а молча протянул ей охапку белых олеандров. Она так же молча приняла дар, прижала его к груди и чуть наклонила голову вперед, чтобы уткнуться носом в самый центр венчика одного из цветков.
- Это всё что тебе нужно? – спросила женщина через некоторое время, и Максвелл не уловил в её голосе ни злости, ни сарказма, ни даже игривости, в нем была бесконечная горечь.
- То есть? – не понял мужчина.
- Олеандр, цветок соблазна, - пояснила еретичка, - значит это всё что тебе нужно от меня? – католик не нашелся, что ответить, и она продолжала:
- Почему я? Почему именно меня тебе так хочется раздражать своими неловкими ухаживаниями, ночными визитами? Между прочим, в Италии до сих пор существуют официальные и подпольные бордели, где можно найти всё что тебе, по всей видимости, так необходимо, и вообще такой мужчина мог бы не платить за секс, а соблазнять симпатичных монашек. Или тебе никогда не приходило это в голову? – ответов не последовало, да она их и не ждала. Ей просто нужно было сбить его с нового курса, вернуть туда, где он был: такой послушный и такой её, - И если уж на то пошло, мне есть от кого получить чувственные удовольствия. При чем гораздо лучшего качества, чем от тебя.
- Вампир?! – католик мгновенно вышел из ступора.
- Да. Вампир. Но он не получил меня, так же как и ты.

 Отправлено: 15.10.07 10:40. Заголовок: Re:

Вай.... мну, конечно, не адепт этого пейринга, но... жду проду...

 Отправлено: 16.10.07 09:58. Заголовок: Re:

Можно ли справиться с такой женщиной? Женщиной, которая и жалеет тебя, и ненавидит, и любит? Словом, можно ли победить настоящую женщину, противоречивую и властную, умную и далеко не наивную? Она вышла из магазина предварительно самостоятельно оплатив и мой подарок, и букет собранный Евой из самых экзотических, ярких и дорогих цветов, которые только можно было найти в магазине. Что Интегра хотела сказать мне? Может быть это побочный эффект моего нового отношения к ней?
- Я не понимаю, - признался я, догнав их на улице.
- Мама! – воскликнула Ева одновременно со мной. Лицо еретички вдруг сморщилось и мне несколько секунд казалось, что она сейчас разрыдается. Неожиданное перевоплощение из «самой стойкости» в «растерянную усталость» обескуражили меня, и время вокруг нас побежало медленнее, пока мы вдвоем размышляли, что же нам делать дальше. Только Ева не поддалась оцепенению:
- Мама, ну пойдем, - упрашивала она, дергая женщину за палец.
- Куда? – безучастно спросила Интегра.
- На Палатинский холм, ты же обещала!
- То есть ты предлагаешь носиться по городу с охапками цветов? - наконец, пришла в себя Шоколадка.
- Но мам… - растерялась девочка.
- Нам придется вернуться, оставить цветы в комнате и только потом пойти на холм, хотя когда мы туда доберемся, будет уже вечер так что, пожалуй, нет смысла…- по всей видимости, Ева уже готова была расплакаться, Интегра кажется, тоже, и я не смог удержаться:
- Давайте я вызову машину, нас отвезут к холму, а потом мы отправим водителя с цветами обратно, и он к нашему возвращению расставит всё по вазам, - мать и дочь в пылу спора обо мне забывшие теперь смотрели на меня как на посланца самого Господа Бога. Быть ангелом очень приятно. Наконец сбылась моя мечта - я весь день провел с моими любимыми женщинами. Показывал им малоизвестные обычным туристам места, кормил мороженным в маленьких уютных кафе, и купил дочери безумно дорогие туфельки, которые Интегра, по её собственному выражению, не приобрела бы и под страхом смерти. Шоколадка не спускала с меня глаз, и смотрела так настороженно, что я понял: она ждет от меня подвоха в любую минуту. К счастью Ева ничего не заметила, потому что всю дорогу капризничала: солнце слишком пекло, туфли чересчур натирали, мороженного было всё время мало и в магазины следовало заглядывать чаще. К вечеру она так устала от своих собственных капризов, что мне пришлось нести её полусонную на руках до самой комнаты и уложить на кровать.
- Выйди, - попросила Интегра, и я подчинился, но не ушел окончательно, а стоял и ждал у двери разделяющей их комнаты. Так что, когда еретичка пошла к себе, то, конечно же, столкнулась со мной.
- Максвелл… - начала она в своей обычной манере, обещающей собеседнику очередную унизительную тираду. Я не дал ей продолжить, решил, что с меня хватит. Я притянул её к себе, обхватив запястья, затем обнял за талию, приподнял над полом и поцеловал долгим лишающим дыхания поцелуем. Она некоторое время сопротивлялась, явно только для вида, а потом ответила мне куда более страстно и напористо чем я ожидал. Она скучала по прикосновениям, по ласке, любой женщине это нужно, даже когда у неё есть, то что сейчас принято называть карьерой. И всё-таки ничего больше поцелуя мне не позволили, как только я начал целовать её шею, спускаться к груди, Интегра оттолкнула меня решительно и резко, словно испугалась сама себя.
- Не волнуйся, - сказал я, снова обняв еретичку, хоть она и была против, - мне ничего не нужно, Интегра.
- Да, ну? - язвительно отозвалась она и снова попыталась высвободиться.
- Да. Я просто люблю тебя, - женщина замерла в моих объятиях, в её глазах блеснула тень какого-то чувства, чего-то похожего на мою мечту о… взаимности. Блеснула и пропала, как я тогда думал – навсегда.
- Это же смешно, - я, наконец, отпустил Интегру и, говоря это, она отвернулась.
- Мне не смешно, но если тебе угодно, то можешь посмеяться. Впрочем, ты и так уже посмеялась надо мной достаточно.
- Уходи, - ответила еретичка глухим голосом. Что ж, если женщина просит…

День на этом не закончился. Спать мне не хотелось, читать в постели тоже, впрочем, так же как и работать, если только не повезет со срочными вызовами. Пока всё было тихо, я решил снова сходить к пруду, ведь в прошлый раз дойти до него так и не удалось. Как оказалось это место успело измениться. Я почему-то думал, будто оно застыло в таком виде, в котором мы с Интегрой оставили его шесть лет назад, я сохранил в памяти все мелкие детали, словно смотрел на картину. А теперь оказалось, что даже там где я ещё мог быть счастливым мне не будет покоя. Казалось, что эти изменения вокруг насмехаются надо мной. Поскольку пруд был вырыт искусственно, вода частично ушла в грунт и теперь там была совсем не значительная глубина, засохшие трупики кувшинок лежали по берегам, справа раньше была шикарная клумба с цветами, теперь же бутонов там почти не осталось, соответственно пространство перестало казаться таким уж подходящим для интимной встречи. Получалось, что от моих воспоминаний не осталось почти ничего в настоящем, только обрывки прошлого, сны, мечтания, да ещё может быть её любимое шоколадное мороженное, а больше ничего, чем я мог бы дорожить как памятью. Если только не загрузить работой садовников, не наполнить снова пруд водой, да только стоит ли? Будет ли это место прежним, если больше никогда не увидит, как двое любят друг друга? Вдруг я услышал какой-то шорох и обернулся на звук. Невероятно! Ко мне из темноты, вышла она: растрепанная и растерянная, почти такая же какой я видел её сегодня днем у цветочного магазина. Интегра молча подошла, села рядом на траву, уткнулась мне в плечо и зарыдала. Громко, сопровождая это всхлипами и подвыванием, слезы образовывали на её щеках широкие дорожки, и крупными каплями падали с подбородка. Я обнял Интегру, прижав её голову к своей груди, и через некоторое время разобрал некоторые слова, произносимые сквозь рыдания:
- Сначала всё было хорошо, ну, там пеленки, памперсы, я даже научилась делать всё быстро: кормить грудью, тут же пеленать, укачивать. А потом она выросла, начала ходить, говорить… И в последнее время стала такой капризной, всё время вредничает, а я не пойму что ей нужно… Боже, Максвелл, я такая ужасная мать… Меня нельзя подпускать к детям… - я и не думал, что всё окажется так обыденно. Что такая простая вроде бы задача как материнство окажется не под силу моей Еретичке. А вот как оказалось.
- Я не могу…не знаю, что делать. А ты пришел, и всё стало так легко и понятно. Энрико… - она обняла меня за шею и зарыдала с новой силой. Господи, зачем ты создал их такими?! Такими прекрасными и беззащитными перед миром, что мужчинам остается только трястись над ними как над стеклянными. Ну, зачем они так бессильны, что в итоге оказываются сильнее любого из нас? Почему, в конце концов, мужчине остается только одно: подчиниться ей? Все эти вопросы я чуть не задал вслух, точнее чуть не закричал, гладя в небеса, но Интегра успела раньше. Она прикоснулась к моей щеке рукой и поцеловала, так искренне и нежно, что первая промелькнувшая пошлая мысль тут же испарилась.
- Прости меня за всё, - сказал я, когда женщина отстранилась.
- Единственное из-за чего я на тебя сержусь так это за отсутствие сообразительности, - улыбнулась она.
- То есть?
- Максвелл, - прозвучало это очень устало, наверное, так же она разговаривала с Евой, когда та задавала вопросы ответы, на которые были очевидны любому взрослому, - я сегодня с дуру надела светлую юбку, и боялась, что будет заметно. Цветы оказались очень удачным поводом, для того чтобы вернуться и переодеться. А тут ты со своими рыцарскими выходками, весь день меня напрягал и ни в одном кафе, где мы были, не оказалось туалета, а попросить я постеснялась. Думала хоть вечером смогу принять душ и переодеться, так нет же, тебе обязательно надо было лезть целоваться…
- О чем ты? – на этот раз ответом мне послужил лишь многозначительный взгляд.
- Мужчинам и вправду не понять, - вздохнула Интегра. Я ещё некоторое время скрипел мозгами, прежде чем сообразил, что не мыслю о Еретичке как об обычной женщине. Слишком уж высокий пьедестал я для неё сделал, видимо. А она на самом деле не богиня вовсе, а значит, обычная женская проблема не обходит её стороной. Вместе с этим фактом картина дня стала более полной. Вот почему у Интегры так резко менялось настроение, и вот почему она так напряженно на меня смотрела и раздражение, накатившее на неё сегодня в спальне, перестало казаться очередным проявлением её жестокосердия. Реакция вполне простительная, ведь в любую минуту я мог наткнуться на…страшно представить.
- Ох, прости, прости. Я думал… - она положила два пальца мне на губы, заставляя замолчать.
- Ты так много говоришь в последнее время. А знаешь, когда мы вернулись с Уолтером из Ватикана, и у меня не началось, я почти не беспокоилась. Из-за перелетов бывает иногда нарушение цикла, но потом симптомы стали более явственными. Я тогда очень нервничала, нашла запас сигар отца и выкурила одну, представляешь какая глупая? Думала ребенок сразу же умрет, а нет, цепкий ты оказался. Меня Алукард тогда остановил, и потом поддерживал, я ему очень благодарна, он был рад Еве, честное слово прямо светился от гордости, как будто это он «виноват», - я скривился при упоминании о вампире, но Интегра покачала головой и поцеловала меня в уголок губ, прося не расстраиваться по пустякам.
- И ты не думала аборт сделать?
- Ну… - она хлюпнула носом и вытерла остатки слез, - сначала испугалась, не потому что ребенок от тебя или я его не хотела, просто… я же всё-таки аристократка, хоть в Свет редко выхожу, но обо мне знают. Роди я вот так непонятно от кого… скандал был бы, могла бы лишиться и званий и королевской благосклонности. А тут он…
- Муж?
- Да, я его однажды заметила на смотре. Удивилась, как он на тебя похож и потом подумала, что мне не важно за кого замуж выходить, любви с моей работой не дождешься, а он мог бы стать прикрытием. Он был хороший человек, сразу всё понял, не стал пошло шутить и распускать язык…впрочем, и руки тоже. Мы поженились и спали в разных комнатах, - последние слова она произнесла, заглядывая мне в глаза, потому что знала какое это имеет для меня значение.
- А как общество воспримет неравный брак, ты не боялась?
- Это не так страшно, конечно шуточек по этому поводу было много… Но мы в Свет-то выходили один раз, да и это были всего лишь крестины Евы. А что люди между собой говорят мне не важно.
- Неужели ты с ним хотела всю жизнь прожить?
- Нет, мы собирались развестись года через три. Мне не хотелось человеку жизнь ломать, вдруг бы он влюбился в кого-нибудь… хотя, знаешь, - Интегра засмеялась, - он мне однажды признался, что как пришел на службу и меня увидел, так и влюбился с первого взгляда. Ну, это уж его дело.
- А как он умер? – мне хотелось знать всё о том времени, которое меня не существовало рядом с ней. Любые крохи были для меня радостью, ведь это всё было связано не только с любимой женщиной, но и с моей дочерью. А Интегра рада была рассказать, наконец, о наболевшем.
- Продолжал работать и на одном задании вампир сильно шустрый попался. Не хочется, конечно, так говорить, но его смерть мне на руку оказалась. Меня это сразу реабилитировало в глазах общества. Ко вдовам отношение всегда особое. Что-то тут холодно, - добавила она невпопад.
- Да, - согласился я, но ничего не предпринял в связи с этим, ведь в нашем случае исход был один: уйти отсюда, - не хочу тебя отпускать.
- Я тоже, но… холодно, - Интегра плотнее прижалась ко мне, словно хотела закутаться в меня как в плед. Да уж когда мы были здесь в прошлый раз, нам некогда было замечать холод, а теперь стоило что-нибудь придумать.
- Может быть, - начал я робко, - пойдем ко мне?
- Максвелл, - еретичка нахмурилась, - а ещё говорил, что тебе ничего не нужно…
- Я же…нет. Ну, почему ты меня никогда не слушаешь? Просто останься со мной ночью. Я ничего особенного не хочу.
- А как я утром уйду? – засомневалась она.
- У меня для экстренных случаев есть запасной выход.
- А к себе через окно полезу?
- Интегра, - простонал я, она почти убивала меня каждым словом, - пожалуйста.
- Нет! - только что была такая податливая, нежная и беззащитная и вот вам, пожалуйста, снова мы видим леди Хеллсинг во всей красе. Красе? Да, действительно, в каждой своей ипостаси Интегра всё равно великолепна.
- Давай тогда… - начал было я, однако вовремя вспомнил о своей стратегии и покорно замолчал. Не стоит торопить события, главное выиграть в конце, а для этого нужно просчитывать каждый шаг.
- До завтра, - мягко улыбнулась мне еретичка, и на этот раз она не смотрела на меня как на того, кто бы принес ей в зубах тапочки. Счет увеличился в мою пользу.

Впрочем, утром я подскочил на кровати, пораженный одним фактом, о котором изволил забыть: они сегодня уезжают! Именно сегодня, сегодня, черт возьми! Сегодня рано утром… Быстро собравшись, я выглядел не лучшим образом, но мне было наплевать, мне хотелось только одного: успеть. К моему приходу они уже стояли на крыльце и укладывали чемоданы в одну из машин Ватикана, готовую доставить их в аэропорт.
- Решили уехать согласно национальному обычаю? – спросил я, с трудом воздерживаясь от крика.
- Ну, почему же, - ровным тоном ответствовала Интегра, растянув губы в нейтральной светской улыбке, - мы попрощались с Его Святейшеством и пообещали приезжать ещё, а заставлять всех остальных вставать в такую рань, мне было как-то неудобно, - она опустила глаза в притворном смущении, - но если вы хотите прощаться с нами лично, то… - Интегра перевела взгляд на Еву. Ребенок недолго помялся, глядя на меня настороженно, а потом сделала в мою сторону несколько шагов и протянула мне свою ладошку, которую я обхватил двумя своими и присел на корточки рядом с Евой.
- Мне было приятно познакомиться, - произнесла она с ноткой официальности и непринужденно улыбнулась, словно только что удачно пошутила.
- Мне тоже, мисс Хеллсинг, - поддержал я игру и ещё зачем-то сказал:
- У вас замечательные ручки, такие же изящные как у матери, - «а глаза и цвет кожи, прямо как у отца», - добавил я про себя.
- Спасибо, - засмущалась девочка окончательно.
- Что ж, - теперь настала очередь Интегры. Как только её ладонь коснулась моей, я не почувствовал прикосновения к коже, это была…бумага? Еретичка предупредила меня взглядом никак не проявлять своего удивления, а когда я сумел сдержаться и только пристально с подозрением уставился на неё, медленно моргнула.
- Вы оказали «Хеллсингу» неоценимую помощь. Мы вам этого не забудем, - тон у неё был серьезный, но по лицу скользнула шаловливая улыбка, и я думал, что это всё что мне достанется за мою «неоценимую помощь».
А записку я прочитал уже сидя в кабинете. Хорошо, что я додумался сесть.

 Отправлено: 16.10.07 19:19. Заголовок: Re:

*мечты, мечты, мечты....
Не устану благодарить за этот фанфик и за то, что Вы его все еще пишите. Спасибо!
Очень понравилось... Некоторые фразы просто хочется утощить в цитатник

 Отправлено: 17.10.07 12:54. Заголовок: Re:

Fairbrook пишет:

цитата:

Некоторые фразы просто хочется утощить в цитатник

Да ради Бога! вот, кстати, и концовка.

Утренний бриз играл её светлыми волосами, а рассвет отражался в голубых как этот самый залив глазах. Женщина, стоящая у самой кромки воды на причале для гондол, выглядела довольной, как сытая кошка. Она знала, что всё получится, что мужчина принадлежит ей, этот или любой другой которого она бы ни пожелала. Вампир когда-то сказал, что вся её власть, как над ним, так и над миром сосредоточена только в одном месте и это место отнюдь не руки и не голова. «Стоит только правильно этим воспользоваться…» - шептал нахальный кровосос ей на ухо, соблазняя. Соблазняя не телесным наслаждением, а самым сильным из всех возможных человеческих желаний: властвовать над себе подобными. С тех пор как она вернулась из Ватикана шесть лет назад, вампир чуть ли не каждый вечер будоражил хозяйскую фантазию рассказами о её возможностях. Интегра сильно сомневалась, что ей удастся переспать со всем миром даже при очень большом желании, которого у неё не было, но кое-что из слов Алукарда взяла себе на заметку. «Искариот» мешал ей, а воплотив в жизнь теорию вампира можно было избавиться от этой помехи весьма нестандартным способом. Таким образом Интегра размышляла когда летела в Рим с дочерью, но сейчас, в одиночестве встречая рассвет над венецианским заливом, она через силу признавалась себе, что сама попалась в свою ловушку. Максвелл был таким хорошим, когда дело не касалось веры и всего с ней связанного и…чего уж там, справлялся с Евой гораздо лучше, чем мать. Так что её истерика на озере хоть и оказалась весьма кстати, была неподдельной. Ей действительно хотелось чувствовать рядом с собой крепкое мужское плечо. Хотелось, чтобы этот мужчина решал все проблемы, любил её и дочь, баловал их, а они бы наслаждались жизнью и ни о чем не беспокоились. Такие мысли посещают каждую женщину, но Интегра тщательно их вытравливала. «У нас будет секс, - думала она, щурясь, то ли от солнца, то ли от удовольствия, - и он будет ласкать меня, обнимать, целовать и это будет очень приятно, НО это всего лишь необходимость!» Такая приятная необходимость.

Приезжай в Венецию через три дня. Встретимся на площади Святого Марка в восемь утра. Что бы я ни сказала, веди себя спокойно, так словно всё так и должно быть.

Вот и все, что было сказано в записке. Наверно легко представить моё недоумение. Ведь я ждал всего: оскорблений, сантиментов, извинений, но не этой записки похожей на указания полководца, боящегося, что его гениальную стратегию раскроют раньше времени. Что она задумала? – крутился у меня в голове вопрос все эти три дня ожидания. И уже стоя на борту катера плывущего прямо к Венеции, я всё ещё терзался вопросами и сомнениями. В восемь утра на площади почти пусто, нет ни туристов, ни местных жителей, только голуби как обычно шныряют туда-сюда. В этот день они все собрались вокруг Евы, в такой ранний час единственной возможной «кормилицы». Девочка позволяла им садиться себе на голову, плечи, вытянутые руки, а потом резко подпрыгивала, сгоняя наглых птиц, и бегала за ними, заставляя их взлетать, чего они вечно сытые не привыкшие к полетам, делать очень не любили. Она звонко смеялась, и этот смех разлетался по площади как запах по ветру, постепенно накатывал и отступал. Прямо перед моим носом пролетела стая встревоженных голубей, некоторые даже задели меня крыльями, и сквозь эту серо-белую завесу я увидел свою дочь, будто застывшую на снимке: с раскинутыми в сторону руками, разлетающимися волосами и со счастливой улыбкой. Я поискал глазами Интегру, и оказалось, что она сидит в кафе, а зевающий официант выставляет заказ на её столик.
- Страшно представить, что ты задумала, - сказал я, подойдя к ней. Увидев меня, официант скривился, но всё-таки спросил чего бы я желал. Пить с утра, конечно, не принято, однако разговор, судя по всему, был из тех, которые можно воспринимать только подо что-нибудь с градусом.
- Чинзано со льдом, пожалуйста, - Интегра фыркнула. Она, можно было не сомневаться, пила горячий шоколад.
- Так что же… - меня прервал подошедший официант, - оперативно, - похвалил его я.
- Хочу ещё поспать, - слегка смутившись, признался он, и вдруг его лицо приобрело какое-то заговорщицкое выражение, - а у твоей сестры есть кто-нибудь? – я выпучил на него глаза.
- С чего ты взял, что мы брат и сестра? – Интегра не понимала о чем мы говорим, но моя реакция всё-таки кое о чем сказала ей.
- Ну… - парень обернулся на неё, а потом снова посмотрел на меня, - вы похожи. Так всё-таки…
- Да, есть, - мне захотелось поскорее от него отвязаться.
- Жаль, - вздохнул он с улыбкой и ушел.
- Что он спросил?
- Эээ…он почему-то решил, что мы брат и сестра.
- Правда? – Шоколадка приподняла бровь и вытянула шею, посмотреть, что там делает Ева, девочка продолжала развлекаться с голубями и кажется, даже не заметила моего появления, - очень хорошо, - чашка звякнула о блюдце.
- Что? – с каждой секундой я понимал всё меньше.
- Очень хорошо, что даже посторонние люди… Максвелл, ты разве сам не замечал?
- Чего?
- Ну, форма лица, глаз, почти один и тот же рост, волосы – мы похожи, - мне всё меньше нравилось направление её мыслей.
- Ну, допустим. И что дальше?
- Ты ведь хочешь видеться с Евой? – ответила она на мой вопрос своим, я поперхнулся чинзано. Конечно, я хотел видеть дочь и чем чаще, тем лучше.
- Да, естественно, но я хотел бы видеть и…
- Да, да, - нетерпеливо отозвалась Интегра, как выяснилось позже, она заметила, что к столику идет Ева, - но нам нужно подходящее прикрытие. Если ты будешь наезжать к нам в особняк просто так, ребенок рано или поздно всё поймет, а я не хочу… В общем я всё придумала: мы брат и сестра, но тебя держали в приюте и друг о друге мы ничего не знали. И вот однажды случайно выяснили… короче, я уже ей это рассказала, ты только подыграй мне - тут уж меня не пришлось просить дважды. Я только залпом опустошил стакан и улыбнулся приближающемуся ребенку.
- Привет! – улыбнулась Ева и порывисто обняла меня за руку: единственное до чего смогла дотянуться.
- Ты что уже ей всё рассказала? – обратился я к женщине, будто бы осененный внезапной догадкой. Эх, какой актер пропал, когда я решил стать великим архиепископом!
- Да, она так выспрашивала, - еретичка не отставала от меня в мастерстве.
- Зато теперь мне всё понятно, - Ева села на стул между нами и потянулась к своему стакану с соком, - понятно, почему ты к нам приезжал.
- Дда я…
- Не смущайся, Максвелл, - заметив, что я не выдерживаю роль, пришла мне на помощь Интегра, - ты не виноват в том, что мой отец соблазнил твою мать, а потом отдал ребенка в приют, - ага, значит вот так: мы сводные брат и сестра. Интересно, что же Артур Хеллсинг делал в Италии? Отдыхал, может быть? Я взглянул на Еву, она не сводила с меня любопытного взгляда и… возможно, мне только показалось, но она была рада новому родственнику. Пожалуй, ей было скучновато в огромном особняке Хеллсингов, где серьезные дяденьки и тетеньки занимались серьезными делами. Единственным развлечением был её пес, ну разве что иногда Алукард согласиться «выкинуть» что-нибудь веселое, например, превратиться в копошащуюся кучу черной жижи и красных глаз. Я почему-то был уверен, и не ошибся, будто подобные «фокусы» развлекают мою девочку. Так что я был ещё одним развлечением, и потом она уже успела убедиться в моей щедрости, и кажется, собиралась воспользоваться ею ещё несколько раз. Кстати, сегодня она была в тех туфельках, которые я купил ей в Риме.
- А эти туфельки не натирают? – спросил я девочку.
- А, - она вытянула ножку, - нет, очень удобные.
- Вот видишь, а ты ещё говорила, - я посмотрел на Интегру, и она мило мне улыбнулась.
- Идем, - Ева вдруг вскочила со стула и посмотрела сначала на меня потом на мать.
- Куда? – удивился я.
- Гулять, - не моргнув глазом, ответила девочка.
- В магазины, - перевела Интегра и засмеялась. Но мне было всё равно, я готов был купить детскую любовь и покупать её ещё тысячи раз, если ей этого хочется. Только бы чувствовать благодарность, слышать радостные возгласы и ощущать поцелуй на своей щеке.
- Вечером приедет Уолтер, - сказала мне Шоколадка, когда мы сели пообедать в кафе и отправили Еву мыть руки.
- Ааа, - отозвался я, с трудом веря, что меня после всех испытаний, мучений и проверок, наконец, допустят к телу.
- Сними номер в каком-нибудь отеле недалеко от нашего, чтобы мне не пришлось плутать по этим жутки улочкам.
- Ох, - вздохнул я.
- Что ещё?
- Я не рассчитывал остаться тут на ночь. Ладно, справлюсь.
- Да, так вот, - Интегра непринужденно отрезала кусочки мяса, отправляя их себе в рот элегантным жестом, и объясняла мне, что нужно сделать, примерно таким же тоном каким, вероятно, отдавала приказы подчиненным:
- Когда Ева заснет покрепче, я приду к тебе. Утром она проснется где-то к десяти-одиннадцати и Уолтер скажет, что я будто бы ушла прогуляться, и предложит ей позавтракать. Мы с тобой примерно в это же время должны пойти гулять по городу, а потом как бы случайно встретить дочь с дворецким где-нибудь. Венеция не такая уж большая, так что проблем с этим не возникнет. Есть вопросы?
- Да, - я отложил вилку, - а что потом? – Интегра как-то бессердечно улыбнулась, и резко подавшись вперед, поцеловала меня.
- Потом? Посмотрим, всё зависит от тебя. Придумывай, выкручивайся, ври, теперь это станет твоим основным жизненным занятием, если ты хочешь часто видеть меня и дочь. Конечно, мы тоже будем приезжать к тебе, под видом «летнего отдыха», но слишком часто не получится.
- Ясно, - вздохнул я, - скорей бы вечер, - её взгляд говорил, что она тоже хочет этого.

Всё-таки интересно, почему она выбрала Венецию? Вполне возможно, что для неё этот город казался неким романтичным парадизом, где гондольеры поют тягучие итальянские песни, над площадью разносится запах кофе и освежающе дует ветер с залива. Но на самом деле здесь заплесневелые фундаменты домов, штукатурка давно облетела, над некоторыми каналами стоит ужасающий запах, улочки узкие, днем тьма тьмущая туристов, а к вечеру наоборот кажется, словно город вымер.
Тем не менее, в этом деле главное не столько атмосфера, сколько личный настрой, а он у нас двоих был самый, что ни на есть подходящий. Сделав все необходимые приготовления, в том числе и задернув шторы, иначе к нам в окно могли в любой момент заглянуть жители дома напротив, я немного поспал и проснулся где-то к десяти вечера. Зная повадки Евы, похоже, впитавшей своеобразные биологические часы своей матери с её же молоком, можно было уверенно сказать, что они обе ещё не спят. Поэтому я решил проверить достаточно ли комната готова к приходу дамы и тут с ужасом осознал что, решив обойтись без заказа шампанского с клубникой или хотя бы бутылки вина, посчитав это пошлостью, совершил непростительную ошибку. Отсутствие каких-либо угощений выглядело ещё более пошло, словно прямо говорило: давай не будем тратить время и сразу заберемся в кровать. Испытывая легкую панику, я спустился вниз и спросил нельзя ли доставить мне в номер вина. Но ни вина, ни шампанского в отеле не оказалось – точнее всё уже разобрали более сообразительные постояльцы. Очень вежливый администратор предложил мне угостить даму пивом или кока-колой – это всё что у них осталось. Конечно, я отказался, но спросил, нет ли чего-нибудь аппетитного из еды.
- Мороженое, - мужчина за стойкой пожал плечами.
- Шоколадное? – заинтересовался я и уже понял, что мне нужно.

Стук в дверь застал меня врасплох, по моим расчетам Ева должна была заснуть только к полуночи. Однако уже в полдвенадцатого Интегра стояла на пороге моего номера.
- Рановато ты, я думал… - она не дала мне закончить, тут же поцеловала, втолкнула меня в комнату, закрыла за собой дверь и всё, будто бы одновременно.
- Эй, подожди! – вскликнул я, сам от себя такого не ожидая.
- Что такое? – она отстранилась, посмотрела на меня недоверчиво и сердито, - Желание пропало? Или его никогда и не было?
- Нет, - я оскорбился её подозрению в моей несостоятельности, - просто я хранил тебе верность шесть лет и…кажется, подзабыл, как это делается.
- Правда? – Интегра вскинула брови, - очень мило с твоей стороны, - она отошла от меня, заметив на ночном столике креманки с мороженым.
- Не обольщайся, просто у меня было слишком много работы. В том числе и из-за «Хеллсинга», - фраза прозвучала с укором, но Шоколадке было что ответить:
- Ты первый начал, - она с невозмутимым видом отправляла себе в рот ложку за ложкой, как будто её месяц не кормили.
- Согласен, это потому что я увидел… увидел, что ты вдова, - я робко присел на кровать рядом с еретичкой, будто извиняясь.
- Ммм, - неопределенно отозвалась Интегра, с засунутой в рот ложкой. В этот момент она показалась мне очень похожей на Еву, совсем такая же девчонка, которая думает только о том, чтобы полакомиться сладким.
- Ревновал меня? – спросила еретичка, мне в спину, как будто специально подгадав момент, когда я пошел к выключателю, чтобы погасить основной свет и оставить горящим только ночник. Меня вывело из себя это обращение, в спину, слишком подло, это же почти как удар. Я резко обернулся, и вся злость тут же прошла. Мне стало ясно, что этот вопрос для Интегры означал не просто вопрос, а признание существования между нами взаимности. Это значило, что она - Интегра Хеллсинг, потомок великого рода истребителей нечисти, протестантский рыцарь, пришла в спальню к своему врагу с известной целью, при чем по собственной воле и даже с горячим желанием этого. Для неё вести себя как обычная женщина, было тяжело.
- Ещё как, - ответил я, снова присаживаясь на кровать. Еретичка посмотрела на меня, не поворачивая головы, и улыбнулась уголком губ. И вот в этот момент случилось то на что я и рассчитывал: мороженное, которое Интегра зачерпнула ложкой, и забыла о нем переглядываясь со мной, упало, попав на грудную клетку и начало стекать в ложбинку между грудей. Женщина тихо «ойкнула», я же резко наклонился и поймал, тающее мороженое, губами, и даже когда опасаться стало уже нечего, не оторвался от её кожи. Я провел языком вверх, к ключице, добравшись до шеи, прикусил и чуть оттянул кожу. Шоколадка довольно заурчала и попыталась одновременно поставить креманку обратно и лечь. Сжалившись над ней, я отправил мороженое на ночной столик, присовокупив к нему ещё и очки Интегры.
- Энрико… - выдохнула женщина, поглаживая меня по подбородку, а я в приступе какого-то душевного мазохизма попросил:
- Назови меня проклятым католиком, - еретичка нахмурилась, не столько сердито, сколько пытаясь сосредоточиться, обхватила моё лицо своими ладонями и со всем возможным чувством произнесла:
- Проклятый католик, - она, конечно, очень старалась, но прозвучало это как «любимый».

«Ну и как же завоевать мужчину, Алукард?» «Пусть делает с тобой что хочет. Но не ври ему, если что-то не нравится…
- Нет, не так, погладь здесь и медленнее, - «поправь его, только аккуратно, чтобы он не решил, что совсем уж никуда не годится. Чтобы компенсировать эти не очень приятные для него моменты, то, что тебе нравится, поощряй вдвойне: кричи как можно громче, и округляй «хорошо» до…
- Великолепно! – «потом погладь его по спине кончиками пальцев, а затем резко вонзи в него ногти. Это как метод кнута и пряника, ему понравится».
- О, Интегра… - « в какой-то момент ему захочется проверить насколько сильна его власть над тобой и он отстранится».
- Нет! Пожалуйста, - «не стесняйся умолять его, как можно громче и униженней».
- Прошу, Энрико, ещё! - «скорее всего он будет сомневаться, так что обхвати его естество у самого основания и медленно веди вдоль него. Чем медленнее будешь двигаться, тем быстрее у него закончится терпение.» «И что же потом?» «Вы устанете, он перевернется на спину, приблизься к нему, поцелуй его грудь, положи на неё голову и глубоко вздохни. И вот тут ты услышишь, как он прошепчет…
- Я твой.

Простыня обвилась вокруг её тела словно тога, но за ночь слегка распустилась, так что скрывала теперь только одну грудь и половину живота. Я провел указательным пальцем вдоль линии, которую образовала тень от складок ткани, прямо к низу живота и скользнул рукой под простыню. Тело мгновенно отозвалось на это прикосновение, руки легли мне на плечи, губы прикоснулись к моим. Она словно трясина затягивала меня в себя, желая полностью завладеть и навсегда оставить рядом, и я был совсем не против принадлежать ей всегда.
- Нам пора вставать, - пробормотала она, касаясь губами моего уха. Я в этот момент лежал на ней, уткнувшись лицом в подушку, пахнущую её потом, сигарами и капелькой духов, которыми она воспользовалась перед вчерашним свиданием, её тело уже удовлетворенное, всё ещё подрагивало и мне казалось, издавало какой-то глубокий вибрирующий звук на грани слышимости и тишины, как едва-едва задетый камертон.
- Ммм, - отозвался я, пытаясь заставить своё тело так же завибрировать.
- Не «ммм», а вставай, - Интегра попыталась оттолкнуть меня, приподнимая бедра, это, разумеется, возымело лишь обратный эффект. Тут же, будто снова поддавшись мне, Интегра проложила губами дорожку от уха к шее, сильнее вжалась в меня и чуть надавила руками на грудь, молчаливо прося перевернуться на спину, и я, в предвкушении, подчинился. Мне стоило догадаться, она ведь не впервые применяла этот прием!
- Да, Уолтер, - как раз когда пелена неги исчезла из моего сознания, Интегра уже разговаривала со своим дворецким по телефону, а я осознал себя лежащим на кровати и… абсолютным идиотом.
- Давай-ка, поднимайся, или я тебя больше в жизни близко к дочери не подпущу, - положив трубку на столик, еретичка уперла руки в бока и с грозным видом нависла над кроватью. Я хотел поддаться искушению и затянуть её обратно в постель, но угроза ею произнесенная носила нешуточный характер.
- Сейчас, - пробурчал я, всё ещё немного обиженный.
- Да, а я в душ, потом сбегаю к себе, переоденусь, а ты жди меня у входа, и пойдем искать Еву с Уолтером, - Интегра подошла к окну и решительно раздвинула шторы.
- Нет! – воскликнул я, но было поздно. Яркий свет ворвался в комнату вместе со взглядом соседа из дома напротив. Однако Шоколадка ни на секунду не смутилась, несмотря на то, что на ней не было надето ни нитки. Мужчина среднего возраста в простой домашней одежде, сидевший на подоконнике и куривший, отреагировал так же спокойно, разве что чуть улыбнулся. Интегра кивнула ему и прошествовала в ванну. Я вероятно покрасневший до корней волос, кое-как завернулся в простыню и встал с намерением задернуть шторы, но вместо этого почему-то открыл окно.
- Очень красивая, - заметил мужчина из дома напротив и протянул мне пачку сигарет.
- Спасибо, - то ли отказываясь от предложения, то ли благодаря за комплимент, ответил я.
- Давно? – он кивнул головой в неопределенном направлении.
- Шесть лет, - соврал я, хотя тут, с какой стороны посмотреть.
- А кажется совсем молодой.
- Да ей всего-то двадцать пять, - сказал я, заметив в его глазах тень белой зависти.
- Ого, такие молодые и так долго вместе, - мужчина цокнул языком, будто пробуя наш возраст на вкус, - как-то это странно, - он прищурился и тут же его осенило:
- Могу поспорить вашему ребенку ровно шесть, - и мужчина засмеялся, увидев моё смущение. Конечно, этот человек ничего не знал о нас, хоть и думал что я и Интегра ещё одна банальная история про страсть, которая за долгое время брака превратилась в настоящую любовь. И его, такое бесцеремонное вторжение в личную жизнь, казалось, должно было раздражать, но я почему-то не злился. Этот разговор окончательно возводил меня в статус мужа и отца, потому что здесь я выглядел и вел себя как самый обычный человек, тот, кому нет дела до религиозных споров и вампиров. И то, как обыватель обращался со мной, казалось мне не разговором, а обрядом посвящения в того, кем я хотел бы быть, но не мог.
- Кто у вас, кстати? – просмеявшись спросил мужчина.
- Девочка, - не скрывая нежности, ответил я.
- Только одна? – он приподнял бровь, действительно в Италии один ребенок в семье – большая редкость.
- Да…мы… - у меня за спиной хлопнула дверь.
- Знаете, тут может быть не всё в порядке, я врач и…
- Простите, но мне кажется действительно пора, - прервал его я, - жена, похоже, уже потеряла терпение.
- Ах, да, извините, но как же… - я не стал слушать. Только потом мне пришла в голову мысль, что я назвал Интегру женой, без запинки как будто называл её так все шесть лет. В прочем действительно называл, называл во снах, представляя себе, домик в небольшом городке, где мы знаем всех соседей и они знают нас как… семью Максвелл? Хмм.
Мой отель стоял полностью на «суше» то есть, в какие окна ни взгляни, сможешь увидеть лишь мостовую, но отель, который выбрала для себя Интегра, одной стороной смотрел на канал. У парадного входа соорудили деревянный причал, по которому можно было или уйти в город своими двумя или отбыть по воде, имея соответствующий транспорт. Я решил не скупиться (когда ещё выпадет такой случай?) и заказал нам гондолу только на двоих. Интегра вышла и, увидев предложенный транспорт, приподняла бровь.
- Если хочешь, он может нам спеть, - сообщил я зачем-то, подавая женщине руку. Она с подозрением покосилась на гондольера, а потом не менее подозрительно на борта лодки, которая сильно закачалась, принимая нового пассажира:
- Пожалуй, не стоит, - выдавила Интегра, явно чувствуя себя неуверенно. Впрочем, с непривычки в гондоле сложно чувствовать себя уютно, они ведь кажутся такими хрупкими. А ведь раньше они были крытыми и в них можно было даже… я робко посмотрел на Шоколадку, как десятилетний паренек, мечтающий впервые поцеловаться «по-взрослому» со своей подружкой по играм. Хотя думал, конечно, далеко не о поцелуе. Еретичка, тем временем уже расслабилась, села поудобнее, подоткнув себе под спину лежащие здесь же подушки, вытянула ноги так чтобы не задеть меня, и подставила лицо солнцу. Вид у неё был умиротворенный настолько, что сложно было приписать это спокойствие прошедшей ночи, в нем чувствовалось какая-то масштабность. Выглядела Интегра как человек, долго трудившийся над чем-то, преодолевающий препятствия, неуверенный, что в итоге всё получится, и вот добившийся, наконец, желаемого. Я присмотрелся к ней повнимательнее, посмотрел на смуглые колени, показавшиеся мне удивительно трогательными, на волосы, подхваченные случайным порывом ветерка, полуприкрытые глаза и мягкую, сытую улыбку. А ещё я подумал, что заказывать номер в том отеле, где они жили нужно заранее, где-то за неделю или полторы, и что дворецкий вряд ли смог бы приехать так быстро - он оставался в поместье за старшего и не смог бы бросить всё по первому же зову своей хозяйки. И главное: прежде чем врать Еве, Интегре нужно было хорошенько подготовиться. Вдруг дочери придет в голову что-нибудь проверить, или спросить в каком именно приюте я жил, или узнать, что Артур делал в Италии и был ли он в ней вообще. Из этих размышлений следовало только одно: пока я два года готовил свой план, Протестантская Свинья готовила свой. Я протянул руку и погладил шелковистую смуглую коленку, женщина только улыбнулась чуть шире и встряхнула волосами. А если бы что-то пошло не так? Я бы всё равно не тронул «Хеллсинг» из-за Евы. Так что я обнулил счет, который уже много дней вел в своей голове, признав своё поражение. Ведь если мои надежды могли бы пойти прахом, то Интегра Хеллсинг не могла проиграть ни в одном из вариантов.

 Отправлено: 17.10.07 18:32. Заголовок: Re:

Cloud пишет:

цитата:

Ведь если мои надежды могли бы пойти прахом, то Интегра Хеллсинг не могла проиграть ни в одном из вариантов.

Вы меня добили)
Спасибо огромное

 Отправлено: 17.10.07 19:01. Заголовок: Re:

Вы...черт...
Я...
ЫЫЫ
ВЫ БОГИНЯ ЭТОГО ПЕЙРИНГА!!!
Спасибо огромное! Порадовали невероятно!

 Отправлено: 18.10.07 11:12. Заголовок: Re:

Блиииин... красиво...

 Отправлено: 10.11.07 23:47. Заголовок: Романтишно, сопливо,..

Романтишно, сопливо, но народ это ценит.

В основную. Только сначала разберитесь где тут начало, где промежуточная концовка.

 Отправлено: 12.11.07 13:44. Заголовок: В основную . :sm12:..

В основную .

 Отправлено: 17.11.07 13:30. Заголовок: В основную. Nefer-R..

В основную.

Nefer-Ra
Возможно, но... Не всё же "мясу", не так ли?

P.S. Кто-нибудь, объясните толком, что должен делать третий критик? Кому кидать ссылку?

 Отправлено: 18.11.07 02:06. Заголовок: Пока мы должны излов..

Пока мы должны изловить автора и найти где у произведения промежуточный хвост, т.е. концовка. И этот кусок уже перенести в основную.

 Отправлено: 30.11.07 16:37. Заголовок: Nefer-Ra пишет: где..

Nefer-Ra пишет:

цитата:

где у произведения промежуточный хвост, т.е. концовка

Хмм? На мой взгляд, всё по порядку... По крайней мере, я никаких неудобств при чтении не испытывал...

 Отправлено: 30.11.07 17:59. Заголовок: Beorn Ну, концовка ..

Beorn
Ну, концовка по идее тут есть, три критика высказались, поэтому тема переносится.

 Отправлено: 02.12.07 16:59. Заголовок: Мне понравилось, но ..

Мне понравилось, но что-то длинно...

 Отправлено: 04.12.07 14:54. Заголовок: Гвенвивар пишет: Мн..

Гвенвивар пишет:

цитата:

Мне понравилось, но что-то длинно...

А что, качество произведения можно оценить по его объёму? На мой взгляд, подобный объём вполне оправдан, поскольку стиль у автора такой - всеобъемлющий, если можно так выразиться.